Товарищ маёр   ::   Межирицкий Петр Яковлевич

Цезарь колебался, звонил в наркомат вооружения, наркома не застал, решил звонитьеще{8}...

Вдруг наступил перелом. Он зрел - по мере поступления сводок с фронта, по мере появления в газетах фотографий расстрелянных с "мессершмиттов" детей. Сперва даже у него, политически зрелого (уж куда больше!), это бессмысленное варварство вызывало только горестное изумление. Потом пришла ненависть необъятная, всепоглощающая. Он удивился: ненависть стала смыслом существования.

Окончательный выбор еще не был сделан. Но 3 июля наконец по радио выступил Сталин:

"Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей Армии и Флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!"

Сталин говорил медленно. Чувствовалось, как он волнуется, и это волнение передалось Цезарю. Он слушал.

"...Прежде всего необходимо, чтобы наши люди, советские люди, поняли всю глубину опасности, которая угрожает нашей стране, и отрешились от благодушия, от беспечности, от настроений мирного строительства, вполне понятных в довоенное время, но пагубных в настоящее время...

Мы должны немедленно перестроить всю нашу работу на военный лад, все подчинив интересам фронта и задачам организации разгрома врага...

Красная Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза должны отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и села, проявлять смелость, инициативу и сметку, свойственные нашему народу".

"Инициативу и сметку". Вот именно. И где как не на фронте? Применить весь арсенал знаний. Весь жизненный опыт.