JК
Двухгрошовый кабачок :: Сименон Жорж
Страница: 102 из 122Это было старание разжалобить.
А такое хуже всего!
От угроз защищаешься. А что делать с человеком, который плачет? Потому что случалось ему и плакать в моем кабинете.
А какие речи!
«Вы — вы молодой, вы сильный, вы красивый, вы богатый… Имея все это, нетрудно быть любимым… А я…»
Меня мутило от этих разговоров. Все-таки я не мог с достоверностью утверждать, что он знает…
В то воскресенье он заговорил со мной, еще до бриджа, о сумме в пятьдесят тысяч франков, срочно необходимой ему.
Слишком большая цифра. Я не хотел больше поддаваться. Надоело мне. Тогда я решительно сказал «нет». И пригрозил вообще прекратить с ним знакомство, если он не оставит меня в покое.
В результате — драма. Драма такая же безобразная и глупая, как и все остальное. Вы ведь помните? Он сделал так, чтобы переправиться через Сену вместе со мной. Увлек меня к навесу.
Там он вдруг вытащил из кармана маленький револьверчик, направил его на себя и произнес:
— Вот к чему вы приговариваете меня. Об одном только прошу вас — позаботьтесь о Мадо!
Бассо провел рукой по лицу, словно отгоняя ужасное воспоминание.
— Просто фатальность какая-то. В тот день у меня было отличное настроение. Вероятно, потому, что день был солнечный. Я подошел к нему, чтобы отобрать у него оружие.
Нет! Нет! — воскликнул он. — Слишком поздно. Вы приговорили меня…
— Само собой, он и не думал стрелять, — вставил Мегрэ.
— Не сомневаюсь! В этом-то и вся трагедия.
А такое хуже всего!
От угроз защищаешься. А что делать с человеком, который плачет? Потому что случалось ему и плакать в моем кабинете.
А какие речи!
«Вы — вы молодой, вы сильный, вы красивый, вы богатый… Имея все это, нетрудно быть любимым… А я…»
Меня мутило от этих разговоров. Все-таки я не мог с достоверностью утверждать, что он знает…
В то воскресенье он заговорил со мной, еще до бриджа, о сумме в пятьдесят тысяч франков, срочно необходимой ему.
Слишком большая цифра. Я не хотел больше поддаваться. Надоело мне. Тогда я решительно сказал «нет». И пригрозил вообще прекратить с ним знакомство, если он не оставит меня в покое.
В результате — драма. Драма такая же безобразная и глупая, как и все остальное. Вы ведь помните? Он сделал так, чтобы переправиться через Сену вместе со мной. Увлек меня к навесу.
Там он вдруг вытащил из кармана маленький револьверчик, направил его на себя и произнес:
— Вот к чему вы приговариваете меня. Об одном только прошу вас — позаботьтесь о Мадо!
Бассо провел рукой по лицу, словно отгоняя ужасное воспоминание.
— Просто фатальность какая-то. В тот день у меня было отличное настроение. Вероятно, потому, что день был солнечный. Я подошел к нему, чтобы отобрать у него оружие.
Нет! Нет! — воскликнул он. — Слишком поздно. Вы приговорили меня…
— Само собой, он и не думал стрелять, — вставил Мегрэ.
— Не сомневаюсь! В этом-то и вся трагедия.