Труден путь до тебя, небо!   ::   Апенченко Ольга

Я думала тогда: пройдет немного времени, и кто-то из этих парней станет пионером космоса. Кого-то ждет испытание славой, приветствия миллионов людей, всеобщая овация, всемирная популярность… Нужно быть незаурядным человеком, чтобы, с достоинством встретив эту лавину славы, остаться самим собой. Что же тогда станется с Первым?..

И вот Юрий Гагарин снова на трибуне. На трибуне Мавзолея. Рядом с Никитой Сергеевичем Хрущевым, руководителями партии и государства. И над морем демонстрантов — его портреты. И у всех на устах его имя. И название «Восток» будоражит воображение жителей всех континентов. И уже обрушился первый шквал восторженных телеграмм. И есть уже корабли, совхозы и улицы его имени. И можно уже предположить место его бронзовому бюсту — памятнику при жизни, вершине признания. Вот и пришла слава. А он словно и не замечает ее, не принимает на свой счет. Стоит и улыбается людям широко и искренне своей очаровавшей весь мир улыбкой. Он радуется вместе со всеми. Лишь иногда, когда ослепляет глаза свет юпитеров, непрерывно шумит кинокамера, ненасытно щелкают фотоаппараты, Юрий смущен, чувствуя на себе взгляд всего мира. Это естественная смущенность скромного человека. Помню, как на пресс-конференции он временами пытался «уйти» от всевидящего ока телевидения…

Вскоре после ошеломившего весь мир полета Юрий возвратился к тем, кто готовил его в космос. Много сложных чувств пережили эти люди в ту минуту. Они счастливы, что вместе с тысячами других стали открывателями новой эры.