Джоконда Мценского уезда   ::   Павская Ирина

Вполне пристойно, но сдержанно. Нездоровый ажиотаж пока не нужен.

Вздохнув, я протерла статуэтку влажной тряпочкой, аккуратно упаковала в старую коробку из-под ботинок и мысленно попросила у мамы прощения. Путь мой теперь лежал к ларьку Ивана Семеновича Болбота.

Иван Семенович встретил меня благосклонно.

— И что же вы принесли, дорогая? — Он покосился на коробку.

За «дорогую», конечно, спасибо, но пора начинать первое действие задуманной пьесы. Старательно разыгрывая смущение пополам с надеждой, я развернула фигурку.

— О-о! Такого добра у меня навалом! — подал свою реплику мой партнер по пьесе. Разочарование в голосе было вполне убедительным.

В ответ на это я речитативом забормотала про скромное мамино наследство и свою великую денежную нужду. Дальше последовала сцена, уже разыгранная однажды на моих глазах, в истории с подсвечником. Поломавшись еще некоторое время, как и положено по сценарию, Иван Семенович внял моим мольбам.

— Больше сотни дать не могу-

Ну и жук! Даже по нашим скромным провинциальным меркам, балеринка тянула баксов на двадцать, а в столице за нее можно было взять втрое больше. Но я не подала вида. Теперь следовало немного поторговаться.

— Пожалуйста, хотя бы сто пятьдесят!

— Только для тебя, дорогая. Сто двадцать — последняя цена.

Иван Семенович имел вид человека, разоренного вконец.