Воспоминания о Марине Цветаевой   ::   Цветаева Марина

Путь, пройденный Цветаевой как поэтом, еще никем не измерен и никем по достоинству не оценен. В будущем по ее творческому пути будут изучать не только эволюцию русской поэтики и поэзию русской революции, но также и социологию парижской эмиграции. Боже, до чего горьки, горды, до чего глубоки, как по своему метрическому, так и по своему метафизическому дыханию, последние стихи Цветаевой, напечатанные в „Современных записках“:

Остолбеневши как бревно

Оставшееся от аллеи

Мне все — равны мне все — равно,

И может быть всего равнее —

Роднее бывшее — всего.

Все признаки с меня все меты

Все даты — как рукой сняло

Душа родившаяся — где то.

Тáк край меня не уберег

Мой что и самый зоркий сыщик

Вдоль всей души всей — поперек

Родимого пятна не сыщет.

Всяк дом мне чужд всяк храм мне пуст,

И все — равно и все — едино

Но если по дороге куст

Встает особенно — рябина…



БОРИС ЗАЙЦЕВ [12]

ИЗ КНИГИ „ДАЛЕКОЕ“

Две барышни, худенькие и миловидные, в одинаковых платьицах, читают с эстрады стихи — вдвоем, в унисон Одна Марина, другая Ася, дочери профессора Цветаева (основателя Музея Александра III в Москве).

Стишки острые, колкие, барышни читают щебечут, остроугольно, слегка поламываясь. Не только напев в унисон, но и улыбки, подергивания нервных лиц. Никакого спокойствия, основательности. Но к тогдашнему это подходило, даровитость же чувствовалась.