Страница:
21 из 161
— Но сначала, — решительно выскакивает с инициативой Толстяк, — надо посадить елку! А иначе после жратвы ни черта не согнешься…
Пинюш слабо сопротивляется, лелея в душе надежду, что эта проклятая елка успеет сдохнуть за время обеда, но куда бедняге тягаться с Толстяком! Если тому что-нибудь втемяшится в голову, тут уж ничем не выбьешь, хоть кол на голове теши.
Смирившись, мы одалживаем кирку и лопату у соседей и, покружив на пятачке участка, решаем, что наиболее подходящим местом для посадки елового богатыря будет один из углов палисадника. Тут у самого забора, густо увитого диким виноградом, раньше, похоже, были грядки и земля рыхлая.
— Я специально привез тебе елку, — объясняет Берю, — ведь она круглый год зеленая.
Он бросает пиджак на землю, засучивает рукава, жирно плюет на ладони, хватается за черенок лопаты и с жаром принимается за работу. В предвкушении обильной еды он копает землю, как экскаватор.
Чтобы как-то посодействовать общему трудовому подъему, я по мере накопления выброшенной из ямы земли отбрасываю ее подальше в сторону. Господин Берю — прирожденный землекоп, можно сказать, зарыл в землю свой талант. Надо видеть, как быстро он погружается вниз! Не человек, а буровая установка!
Для поддержания ритма новоявленный землекоп поет, если так можно выразиться. Душераздирающий романс “О, как я жаден на женские ласки” напоминает что-то среднее между “Марсельезой” и вальсом Штрауса. Оглушительный рев будоражит дальних соседей. Ему устало отвечают опустошенные от семени быки и накачанные ненатуральным путем коровы с находящейся поблизости станции искусственного осеменения.
|< Пред. 19 20 21 22 23 След. >|