Есть много способов убить поэта   ::   Лукницкий Сергей

-Повторите, - хрипло прокартавил он, и сам добавил, - Вы, что сын Павла Николаевича?

-Да, - кивнул я.

Возникла длинная пауза. Все молчали. Я продолжил защиту.

И только после того, как было объявлено голосование, я спросил Председателя совета, позднее - Президента Русского географического общества профессора С.Б.Лаврова, кто это.

-Это Лев Николаевич Гумилев, - ответил Лавров.

У меня был шок. Я не смог бы, наверное, защищаться, знай наперед, кто вошел в аудиторию.

Дважды доктор наук, историк и географ - живой сын Гумилева и Ахматовой. Папа мало общался со Львом Николаевичем в последние годы из-за неприятной атмосферы борьбы за ахматовское литературное наследство между семьей Пуниных и сыном Гумилева. Но в домашнем нашем архиве оставались записи, подлинные письма Льва Николаевича папе, устные и письменные просьбы Ахматовой к папе повоспитывать приезжавшего из деревни Левушку, где тот учился и жил с бабушкой. Папа стал другом мальчика, переписывался с ним, пестовал Левушку в двадцатые годы, как мог. А вот за неблагопристойную войну с семьей Пуниных не оправдывал. Не вмешиваясь в суды и разбирательтства, держал, тем не менее, сторону Ирины Пуниной, чем вызывал критику окружения ученого.

Я вырос с этими именами, но Льва Николаевича ни разу не видел.

Некий тяжелый осадок от фразы, брошенной после моей защиты, Л.Н.Гумилевым в том плане, что "вы юристы скорее реабилитируете палачей, чем их жертв", стала, может быть еще одной

каплей.