Ада Даллас   ::   Уильямс Верт

Она, не жеманясь, взяла деньги, пересчитала, затем, продолжая улыбаться уголком рта, открыла свою сумочку и решительно опустила их туда.

Поставив стакан, она прошлась по комнате. Она двигалась с усвоенной сдержанностью, словно ей вот-вот предстояло сделать какой-то опасный шаг и она исподволь готовилась к нему. В ней было нечто обещающее взрыв, – такое впечатление она производила и при первой встрече, и, как мне суждено было убедиться, всегда и везде. Что сулило наслаждение, в котором немалое место отводилось плоти.

И все годы, пока мне суждено было знать ее, это ощущение затаенной страсти, пребывающей в ожидании взрыва, так и не исчезло. Не изменилось ни ее тело, ни те наслаждения, которые оно дарило. За семь лет она, по-моему, не прибавила и не убавила в весе и пяти фунтов.

Изменилось только ее чистое золотисто-смуглое лицо Минервы: оно отяжелело; углубилась бороздка, идущая от носа ко рту (результат, по-видимому, бесконечных испытаний твердости духа и одержанных ею побед); да взгляд ставших более яркими глаз сверлил с такой настойчивостью, что казалось, если будешь не мигая, упорно и долго смотреть на собеседника, то сумеешь проникнуть в его мысли и добраться до его истинных намерений.

Но в тот вечер в домике мотеля я никак не мог предвидеть всех перемен и сложностей, что принесли с собой последующие годы. Я и не думал, что мне суждено снова встретиться с ней. Я просто смотрел, как она двигается по комнате.