JК
Записки разведчика :: Пипчук Василий
Страница: 32 из 110А одна такая ночь запомнилась навсегда.
Ветер, дующий в сторону немцев, заставлял идти осторожно, часто останавливаться и прислушиваться. Казалось бы, наши шаги беззвучны: под ногами почти не шуршала трава, не треснул ни один сучок. И все-таки, откуда ни возьмись, небо сразу прорезали несколько ракет и, описав в кромешной темноте ночи дуги, осветили местность.
Мгновение – и справа взметнулся черный земляной столб, подсвеченный снизу огненными языками. Затем – второй, третий… Со свистом пронеслись осколки. В этот терзающий душу снарядный вой вплелись близкий истошный, захлебывающийся стук немецких автоматов и треск пулеметов.
Мы прижались к земле и, выждав, пока погаснут ракеты, рывком бросились в овражек – нам казалось, что осколки и пули там нас не достанут. Над головой неприятно зашумела трава. Лежишь в ней и ловишь ухом каждый звук. Выстрел. Шумит снаряд. Вот он пролетел над головой, и на душе отлегло: перелет. Снова выстрел. Снаряд падает ближе, всех осыпает землей. И тут же третий взрыв, самый страшный. Он оказался нашим.
Землю затрясло, как в лихорадке. Овражек заволокло дымом. Протирая от пыли глаза, я заметил человека с автоматом в руках. Он поднялся во весь рост, качнулся и, сделав два-три шага, упал. «Юсупов!» – подумал я, хотел вскочить, но рядом опять ударили снаряды.
Очнулся я уже в воронке. Пахло гарью. Надо мной висел черный, как деготь, кусок неба.
Ветер, дующий в сторону немцев, заставлял идти осторожно, часто останавливаться и прислушиваться. Казалось бы, наши шаги беззвучны: под ногами почти не шуршала трава, не треснул ни один сучок. И все-таки, откуда ни возьмись, небо сразу прорезали несколько ракет и, описав в кромешной темноте ночи дуги, осветили местность.
Мгновение – и справа взметнулся черный земляной столб, подсвеченный снизу огненными языками. Затем – второй, третий… Со свистом пронеслись осколки. В этот терзающий душу снарядный вой вплелись близкий истошный, захлебывающийся стук немецких автоматов и треск пулеметов.
Мы прижались к земле и, выждав, пока погаснут ракеты, рывком бросились в овражек – нам казалось, что осколки и пули там нас не достанут. Над головой неприятно зашумела трава. Лежишь в ней и ловишь ухом каждый звук. Выстрел. Шумит снаряд. Вот он пролетел над головой, и на душе отлегло: перелет. Снова выстрел. Снаряд падает ближе, всех осыпает землей. И тут же третий взрыв, самый страшный. Он оказался нашим.
Землю затрясло, как в лихорадке. Овражек заволокло дымом. Протирая от пыли глаза, я заметил человека с автоматом в руках. Он поднялся во весь рост, качнулся и, сделав два-три шага, упал. «Юсупов!» – подумал я, хотел вскочить, но рядом опять ударили снаряды.
Очнулся я уже в воронке. Пахло гарью. Надо мной висел черный, как деготь, кусок неба.