Факир против мафии   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

Впрочем, за полтора года работы в Мосгорпрокуратуре следователь Андрей Петрович Горшков успел насмотреться всякого. Как знать, возможно, у Канунниковой просто сдали нервы. Ночка-то выдалась напряженная.

— К тому же у Лены в последнее время была депрессия, — сказал вдруг Дубинин.

— Депрессия? — вышел из задумчивости следователь.

Дубинин кивнул:

— Да. Ей казалось, что партия вырождается. Что из боевой, активной единицы она превращается в пристанище чиновников и бюрократов. — Эдуард Васильевич развел руками. — Что делать, время баррикад в России безвозвратно прошло. Елена Сергеевна не хотела, да и не могла с этим смириться. Не тот у нее был темперамент.

Горшков задумчиво покивал головой:

— Понятно. А как насчет врагов? Наверняка у Канунниковой были враги?

Дубинин пожал плечами:

— Враги — это слишком громко сказано. У любого политика есть оппоненты. Тем более у того, кто находится в оппозиции к официальной власти. Но это не значит, что политики должны стрелять друг в друга. Им хватает и открытой дискуссии. Ведь для политика главное — привлечь на свою сторону народ, а не перестрелять конкурентов.

— Значит, вы не знаете никого, кто бы мог настолько ненавидеть Елену Сергеевну, чтобы…

— Чтобы убить ее? — нетерпеливо договорил Дубинин. И покачал головой: — Нет. Таких людей не было. Все, кто знал Лену лично, любили ее.

— А вы?

— Я не исключение, — ответил Эдуард Васильевич.

…Разумеется, на этом следователь Горшков не закончил свои изыскания.