Злые песни Гиёма дю Вентре : Прозаический комментарий к поэтической биографии.   ::   Харон Яков Евгеньевич

Я ненавижу щегольство стилизацией, манерничанье, Гийомов, Агасферов, Обинье, Валуа, Мануциев, Амати, и Finita la commedia, и Quod erat demonstrandum, и Sic transit… Умом я понимаю, что кое-где есть и остроумие, и меткость, и мастерство, но для души мне это нисколько не нужно — мне скучны эти дешевые позы, этот моветон наигранного снобизма, эта мармеладная Гаскония. Мне так хотелось, чтобы все это было прекрасно,— но с каждой страницей книга становится все более чуждой мне. Даже острая тематика на стр. (…) и др. не примиряет меня с ней. И, кроме того, я, старовер, люблю, чтобы сонеты были сонетами. Эта труднейшая форма требует точных рифм. А здесь слово «сабо» рифмуется со словом «моего» (и «зубов»), слово «спасти» со словом «Стикс», слово «Нострадамус» со словом «руками». Есть крылатые слова, есть эффектные мысли, но — разве этого мы хотим от поэзии?

Не правда ли, как грустно? Я так хотел, чтобы стихи мне понравились. Надеюсь, Вы не сказали поэту, что они у меня. Умоляю Вас не читать ему этих строк. Скажите, что я болен (это правда!), что я уехал, ради Бога — ведь я не виноват,— помогите!

Ваш…»

Зная мой легкий нрав неунывающего оптимиста, Фрида Абрамовна последней просьбы не выполнила,— чем доставила мне неподдельное удовольствие, омрачаемое лишь сожалением, что и Юрке не довелось прочесть этот приговор. Вот уж кто бы повеселился! Юрка выучил бы его — да просто запомнил его наизусть с ходу, и всякий раз, как я стал бы что-то «редактировать», утирал бы мне нос подходящей цитацией — о, как он это умел!..