Фанера над Парижем   ::   Милевская Людмила

Она посверлила меня холодным взглядом и спросила:

— Ты что, мне не веришь?

Я не ожидала такой реакции, а потому растерянно уставилась на нее, не зная, что сказать.

— Пойдем, — она решительно схватила меня за руку. — Пойдем, посмотришь сама. — И Леля потащила меня наверх.

— Зачем? Зачем? Верю, верю, — лепетала я, но шла охотно, потому что ни разу наверху не была.

Ах, как чудно там все было устроено! Просторный ультрамодный зеркальный холл, строгий кабинет с массивной старинной мебелью, играющая атласом, бархатом и золотом озорная спальня, сверкающая никелем, кафелем и фарфором ванная и библиотека, потрясшая меня богатством наиредчайших книг.

Однако никого наверху не было. Обойдя все комнаты, мы вернулись в спальню. Я даже в шкаф заглянула и под предлогом поисков полюбовалась на Лелины наряды. Кстати, она не лгала, счастливица действительно ни в чем не знала отказа: ах, эти вечерние туалеты, эти сумасшедшие шубы! Сердце заныло в моей груди… Впрочем, речь тут не о моем сердце.

Я задумалась. Все комнаты пусты, везде, где можно спрятаться, я побывала: побывала и там, где спрятаться невозможно. И все же нет удовлетворения в моей душе, и здесь что-то явно не так. Что не так?

Сама Леля. Она была странная, чтобы не сказать больше. Напряжена, взвинчена. Хоть она и старалась из последних сил казаться спокойной, но лицо и руки выдавали ее: на лице мелькало выражение то растерянности, то страха, то боли, а руки все время нервно теребили различные предметы. Временами же Лелю просто прорывало.