100 великих любовников   ::   Муромов Игорь Анатольевич

Подобная репутация сложилась у Сименона к началу 1930-х годов, когда началась его настоящая писательскаякарьера. К этому времени он мог бы и снизить темп: за каждого нового «Мегрэ» он получал теперь вдвое больше, чем за пять-шесть «побочных» романов, которые и считал «настоящей литературой», но которые крайне скверно расходились. Казалось бы, теперь он мог перевести дух, шлифовать и совершенствовать психологические рассказы, которыми, не в пример «Мегрэ», дорожил. Однако объем того, что он писал, нарастал как снежный ком: в 1938 году он умудрился опубликовать 12 романов – по одному в месяц, привычный же его ритм – четыре–шесть книг в год. Но остановиться он не мог – просто не умел иначе. Персонажи, рождавшиеся в его воображении, были подобны демонам, рвавшимся наружу. Его вторая жена Дениз описала этот процесс в своих мемуарах: будто робот, он часами сидел за машинкой, выдавая каждые двадцать минут по странице. Без единой паузы, без сбоев. Книга рождалась в три, пять, одиннадцать, пятнадцать дней.

Сименон сам никогда не понимал, как это у него получалось. Он никогда не планировал свой рабочий день, книга сама диктовала режим, сама определяла момент, когда должна создаваться. В своих интервью Сименон не раз говорил, что пишет для «простого человека», вне зависимости от его образовательного уровня, поэтому его романы были коротки, он сознательно ограничивал свой словарный запас до – самое большее – двух тысяч слов. Короткими были и сами слова, ибо находились под сильнейшим эмоциональным давлением.