JК
Флоренция - дочь Дьявола :: Хмелевская Иоанна
Страница: 293 из 295, мне казалось, когда я закончу учёбу, — начала Моника растерянно, но Гжесь энергично запротестовал. Зачем ей скитаться по чужим углам, жить у тётки, ведь у него столько профессий: он и механик, и водитель, и связист…
Януш снова охладил его пыл. Гжеся явно распирало, он наклонился к моему уху.
— Три раза я ей предложение делал, — страстно прошептал он мне. — Я уж и сам не знал, как её убедить… Стану я теперь ждать! Чтобы она передумала?! Дудки!
Мария принесла бокалы. Метя выстрелил шампанским, пробка вылетела на балкон. Атмосфера разрядилась, несколько минут разговор шёл на темы невинные, лишённые подводных камней и ловушек. Потом Малиновский нас добил.
— Ну так как же? — спросил он. — Что там, наконец, с этим Дьяволом?
Я вдруг страшно рассердилась. За столом, в конце концов, сидели только достойные доверия люди. И я приняла решение.
— Ну ладно, спрашиваешь, спрашиваешь, тошно делается! Получи, фашист, гранату: Флоренция — дочь Дьявола!
— О Господи! — ахнула Моника. — Тогда зачем же я… Ну ладно, ничего не попишешь…
— Ты что, пьяная? — полюбопытствовал Мстя.
— Метя! Не я пьяная, а Малиновский — лошадник! Сам угадал, ты же видишь! А если угадал — пусть знает. Пусть сам разберётся в этом паштете!
— Ой, я принесу ещё паштета! — вырвалось у Марии.
— Чокнутая, сиди и слушай, потому что и ты ничего не знаешь!
Малиновский просиял с первых же моих слов. Он потребовал, чтобы ему в подробностях рассказали все. Моника смирилась с ситуацией.
Януш снова охладил его пыл. Гжеся явно распирало, он наклонился к моему уху.
— Три раза я ей предложение делал, — страстно прошептал он мне. — Я уж и сам не знал, как её убедить… Стану я теперь ждать! Чтобы она передумала?! Дудки!
Мария принесла бокалы. Метя выстрелил шампанским, пробка вылетела на балкон. Атмосфера разрядилась, несколько минут разговор шёл на темы невинные, лишённые подводных камней и ловушек. Потом Малиновский нас добил.
— Ну так как же? — спросил он. — Что там, наконец, с этим Дьяволом?
Я вдруг страшно рассердилась. За столом, в конце концов, сидели только достойные доверия люди. И я приняла решение.
— Ну ладно, спрашиваешь, спрашиваешь, тошно делается! Получи, фашист, гранату: Флоренция — дочь Дьявола!
— О Господи! — ахнула Моника. — Тогда зачем же я… Ну ладно, ничего не попишешь…
— Ты что, пьяная? — полюбопытствовал Мстя.
— Метя! Не я пьяная, а Малиновский — лошадник! Сам угадал, ты же видишь! А если угадал — пусть знает. Пусть сам разберётся в этом паштете!
— Ой, я принесу ещё паштета! — вырвалось у Марии.
— Чокнутая, сиди и слушай, потому что и ты ничего не знаешь!
Малиновский просиял с первых же моих слов. Он потребовал, чтобы ему в подробностях рассказали все. Моника смирилась с ситуацией.