JК
Год собаки. Двенадцать месяцев, четыре собаки и я :: Кац Джон
Страница: 129 из 196Он прижался к земле в позе, которую я называл «на старт»: голова почти у самой земли, взгляд устремлен вперед – сейчас прыгнет!
Я тоже подталкивал его: «Готов? Готов? Готов?» С каждым разом я повторял это все громче, все более возбужденно, невольно втайне посмеиваясь над собой: еще один странный спектакль с участием человека и собаки – на этот раз на большом футбольном поле. «Может быть, позвонить на телевидение, на канал Дискавери» – крикнул я одному из тренеров.
Тот, однако, не был настроен на ироничный лад, а просто хотел, чтобы его команда играла. «Ну же! Давай, Девон!» – прокричал он в ответ.
А Девон? Подобравшийся, напряженный, тревожный, ждущий только сигнала, он глядел то на меня, то вперед. И тут вдруг закричали казарки. Собака, кажется, впервые обратила на них внимание. У меня родилась блестящая идея: мы пойдем сейчас влево, обогнем поле, чтобы соседняя магистраль с ее соблазном – грузовиками – осталась позади нас, а казарки оказались впереди.
Между тем, подходили все новые родители с детьми. Теперь это был уже вопрос самолюбия.
«Старина Хемп смотрит на тебя, – шепнул я Девону. – Не подведи!» Пес поднял голову: я чего-то хотел от него, а он не мог сообразить, что мне нужно.
Но когда казарки шумно задвигались, он среагировал. Кроме того, сейчас ему было просто необходимо за кем-то погнаться, чтобы сбросить напряжение. Он еще сильнее прижался к земле.
«Хорошая собака», – сказал я, становясь перед ним. Его глаза перебегали с моей поднятой руки на казарок, снова на меня, задерживаясь не более, чем на секунду.
Я тоже подталкивал его: «Готов? Готов? Готов?» С каждым разом я повторял это все громче, все более возбужденно, невольно втайне посмеиваясь над собой: еще один странный спектакль с участием человека и собаки – на этот раз на большом футбольном поле. «Может быть, позвонить на телевидение, на канал Дискавери» – крикнул я одному из тренеров.
Тот, однако, не был настроен на ироничный лад, а просто хотел, чтобы его команда играла. «Ну же! Давай, Девон!» – прокричал он в ответ.
А Девон? Подобравшийся, напряженный, тревожный, ждущий только сигнала, он глядел то на меня, то вперед. И тут вдруг закричали казарки. Собака, кажется, впервые обратила на них внимание. У меня родилась блестящая идея: мы пойдем сейчас влево, обогнем поле, чтобы соседняя магистраль с ее соблазном – грузовиками – осталась позади нас, а казарки оказались впереди.
Между тем, подходили все новые родители с детьми. Теперь это был уже вопрос самолюбия.
«Старина Хемп смотрит на тебя, – шепнул я Девону. – Не подведи!» Пес поднял голову: я чего-то хотел от него, а он не мог сообразить, что мне нужно.
Но когда казарки шумно задвигались, он среагировал. Кроме того, сейчас ему было просто необходимо за кем-то погнаться, чтобы сбросить напряжение. Он еще сильнее прижался к земле.
«Хорошая собака», – сказал я, становясь перед ним. Его глаза перебегали с моей поднятой руки на казарок, снова на меня, задерживаясь не более, чем на секунду.