Моя политическая биография   ::   Лимонов Эдуард

Двое понятых, привезённых из маральника, алтайцев жадными глазами глядели на мой бинокль. Солдаты без нужды появлялись в избе. Следователь майор Шафаров начал протокол обыска. Извлечённые у меня доллары начали переписывать по номерам. Их оказалось 11100. Извлечённые у меня деньги в рублях, около 15000, в последствии исчезли.

Так как изба эта маленькая, в сущности на две кровати, а ночью в ней ночевали восемь человек и кроватей занесли четыре, а затем туда вломились солдаты, то хаос там был страшный. "Обыск", это слово не подходит к действу, которое происходило. Извлекался какой-то предмет, и если в нём предполагалась ценность для следствия, его бросали на одну из кроватей, в общую кучу. Один из офицеров копался в книгах, небольшая полка была прибита под потолком. "Узнаёте Диму Кондратьева, Эдуард Вениаминович?" - спросил долговязый командир. "Он вас расследовал по взрыву". Я узнал, безо всякого удовольствия надо сказать. Ещё один москвич, фамилию я видел под протоколом обыска, но запамятовал, Эдуард Вадимович,-рыхлый склонный к полноте молодой человек отпускал всяческие иронические замечания по моему поводу: "Вы у нас, Эдуард Вениаминович, лидер самой радикальной партии России. Самой-самой." Он сообщил мне, что внимательно прочёл мою книгу "Анатомия героя" и что сегодня - счастливейший день в его жизни, ибо он поймал меня, любимого автора.

Затем мне предложили показать где лежит оружие. Самому. Я сказал, что у меня никакого оружия нет, даже холодного, а если что есть у Пирогова, то я за его оружие не в ответе.