Моя политическая биография   ::   Лимонов Эдуард

Но мне и в голову не приходило как-то приспособить бункер для торговых целей. Я считал, что штаб Центральной организации партии негоже использовать в торговле. Я понимал, что ни одно издательство Дугина печатать не станет, что он обречён издавать себя сам и продавать себя сам.

В конце-концов эта торговля его в храме привела к конфликту, не между мною и Дугиным, а между частью нацболов и Дугиным. Но об этом-ещё не скоро. Пока мы мирно развивались. Сидел в бункере дежурный. Лежали на столах номера "Лимонки". Каждую вторую среду я сам ездил за газетой. Вначале за первыми десятью номерами в Тверь, потом когда хозяин повысил цену сразу втрое, не предупредив нас, мы перебрались на улицу шпиона Зорге в "Картолитографию", и печатали там газету, если не ошибаюсь до 37-го номера. (Или 33-го? Подшивки под рукой нет-здесь тюрьма, руку за подшивкой не протянешь.) Именно эти номера с 10-го до 37 или 33-го-шедевр радикальной политики и полиграфии. Бумага шла на них негазетная, толще-зеленоватая, фактурная с волокнами,-или белая, почти глянцевая. На такой бумаге отлично смотрелись работы Лебедева-Фронтова. Машину возить газету нам безотказно давал Валентин Викторович Погожев (умерший в 2000 году, он у меня запечатлён в "Книге Мёртвых" вместе с Костей Локотковым в главе "Они будут нас ждать под сводами Национал-Большевистской Валгаллы") зав. автоколонной МТТ. Он любил нас.

В бункере ребята царили сами. Лишь иногда я вмешивался и наводил порядок, подправлял традиции.