Генеральские игры   ::   Щелоков Александр

Верно? Теперь представьте, если найдутся желающие завертеть вокруг этого уголовное дело. Мой брат — полковник запаса. Заслуженный человек. Был начальником арсенала. Там произошло происшествие…

— Вы о взрыве? Я в курсе.

— Теперь подумайте, на что способны чекисты, если захотят удар молнии обратить в акт диверсии, заведут дело и станут доказывать, будто обнаружили настоящих виновных. Брат мой ушел из армии год назад. И вот теперь вокруг него плетут заговор. Он потребовался, поскольку нынешнего начальника арсенала убили. Для чекистов все перевернуть — дело плевое. Поверьте, у них материалов на каждого из нас столько, что хватит лет на пятнадцать каждому. Если запачкают моего брата, это брызгами заденет высоких генералов в Москве. Надо ли доказывать, на чью мельницу будут лить воду те, кому выгодно опорочить нашу молодую демократическую армию. Поэтому с нашими пинкертонами говорить следует предельно круто. Им в лоб надо сказать, что либо заткнитесь, ребята, либо вас самих посадим.

— Хорошо, я свяжусь с Москвой. Прямо при вас.

Бергман встал, поправил узел галстука, таким же ловким движением пригладил все ещё буйные волосы.

— Нет уж, Игнатий Терентьевич, увольте. — И тут же пояснил свое решение: — С Москвой у вас могут быть свои отношения, в них есть какие-то нюансы, тонкости. Поэтому мне ни к чему становиться свидетелем этого разговора.

Носенко в который раз за время их беседы подумал: «Умный пес. И деликатный». И внутренне вздохнул с облегчением.