Откровенный разговор, или беседы о жизни с сыном-старшеклассником на пределе возможной откровенности   ::   Андреев Юрий Андреевич

Предположим, твоя работа является для тебя источником радости и удовлетворения. Но дело-то заключается в том, что ни практически, ни теоретически не существует такой работы, которая вся, от начала до конца, способна приносить наслаждение. Абсолютно каждый труд имеет свою черновую сторону.

Тысячи метров ежедневно пробегают по клавиатуре пальцы пианиста-виртуоза, выполняя чисто технические пассажи. А если он не станет делать этой обязательной работы, то быстро передвинется в категорию дилетантов. Тысячи и тысячи однообразных резекций выполняет на лягушках физиолог, прежде чем получает одну-единственную цифру, которая, в свою очередь, явится лишь малой частицей для обоснования необходимости следующей серии экспериментов.

Не может быть настоящего филолога без текстологии, без архивных поисков, без работы с вырезками и картотеками. И токарь, прежде чем сумеет выточить семь сфер одна в другой, перегонит в стружку многие тонны металла на простеньких однообразных работах. И т.д. и т.п.

Что же из этого следует? Что большая часть работы, черновая, подготовительная, тренировочная, тоже окажется в сфере нелюбимых занятий? И опять - чувство неудовлетворенности, и опять - халтура?

Нет, голубчик! У этой медали, у той работы, которую мы выбираем, имеется две стороны, и от этого никуда не уйдешь.

И одна сторона - это чувство радости и удовлетворения, а другая сторона - чувство долга и обязательная добросовестность исполнения.