Пою тебя, о, Казанова   ::   Петров Илья

Вдосталь насладившись представившимся мне зрелищем, я начал целовать ее шею и грудь, снова залез к ней в подмышки и ощутил (слава Богу, она не применяла духи, а о дезодорантах в те времена и слыхом не слыхали) так мною любимый запах свежего женского пота, спустился ниже и поласкал животик, отдал должное ее бедрам, заставил вздрогнуть от щекотки пятки и щиколотки, забрался к ней под коленки и, наконец, резко подняв обе ее ноги, я пропустил руки вокруг ее талии и начал сильно мять ее восхитительную грудь, одновременно погружаясь в ее заросли и нащупывая языком ту заветную щелку, которая ведет нас к райскому блаженству...

К этому моменту Виолетта мелко задрожала и, ничего уже не соображая, сама постаралась как можно глубже втиснуть в себя мои губы. Однако я не дал ей завладеть ее сочными сокровищами и, быстро переместившись вдоль ее щелки, с вожделением и урчанием начал ласкать ее письку...

К такому повороту событий моя милая была явно не готова - как я позже выяснил, ее любезный, помимо обычных и привычных для него рабоче-крестьянских позиций, ее особенно ничем не баловал - скорее, как я думаю, не от недостатка квалификации (а откуда, собственно говоря, он мог ее получить - если только не от меня, но увы, к тому времени он уже успел отдать душу небесам), а от слишком спокойного и размеренного занятия сексом. Виолетта мне говорила, что от его однообразных, скучных и утомительных ласк она просто зверела - так ей, подсознательно, хотелось чего-то другого, более яркого, из ряда вон выходящего, в то время как он приучил ее довольствоваться традиционными способами, все остальное он считал распутством и смертным грехом, тем более что сам он верил в Бога.

...Первым ее порывом было освободиться из моих объятий - но не тут-то было! - я крепко держал ее за плечи, на корню пресекая любую возможность вырваться на волю из непонятного для нее плена...