Последняя битва Пономаря (Пономарь - 4)   ::   Ширянов Баян

Через минуту он уже знал, что у него сломаны три ребра, предплечье, несколько опущена левая почка, средней тяжести ушиб печени, и уйма синяков по всему телу.

- Так, кто тут у нас? - В палату буквально влетел сухопарый низенький мужичек в распахнутом белом халате на военную рубашку. - Все те же и пополнение. Фамилия?

- Осужденный Грибоконь. - Ответил Михаил Львович.

- Отлично, отлично. Да, ты же поступил вчера вечером. Как же я это забыл? И откуда у тебя такая фамилия? - Врач был неестественно оживлен, его пальцы постоянно находились в движении, то находя очередную игрушку для себя, то перескакивая на новый объект для выкручивания. Шаман моментально опознал в докторе хронического наркомана.

- Давайте про этимологию в следующий раз. Говорить больно.

- О! Образованный человек! Вдвойне неприятно видеть такого в этих скорбных стенах. Да, зовут меня Поскребышев Михаил Яковлевич. Чихнарку глушишь? Месячишко поваляешься - и на работку, да?

Врач перескакивал с одной темы на другую, и, казалось, совсем не был расположен вслушиваться в чьи-то ответы.

- Хорошо, хорошо. Ну, поправляйтесь тут... - И Поскребышев удалился с той же стремительностью.

- И так каждый день. - Начал бормотать сосед Михаила Львовича. Залетит, нагородит с три короба и упорхнет. Хорошо, хоть санитары у него толковые. Из зеков, но врачами по воле были. А тут за стенкой с тубиком

(Сноска:

Тубик - Туберкулез.) четверо...

Грибоконь вновь перестал слушать старика. Он скинул с себя одеяло, кряхтя и постоянно забывая, что стискивать зубы ему теперь ещё больнее, чем шевелиться, спустил ноги с кровати.