Ради единого слова   ::   Аграновский Валерий А.

– Третьим чудом будет – встретить хорошую девушку!

– Ну, вот и прогадал, – сказал я. – И так встретишь.

– Ой ли? – произнес Андрей с далеко не юношескими интонациями в голосе. – Разве отец мать «встретил»? А баба Аня тоже, по-вашему, «встретила»? Алкоголика-то? Не, тут без чуда не обойтись, уж я-то знаю!.. [36]

Вероятно, нет нужды подробно расшифровывать нашу беседу. И без того ясно: оказавшись в положении «мага-вошебника», Андрей ухитрился вложить в три «чуда» и яростный эгоизм, и трезвый расчет, и психологию потребителя, и горький жизненный опыт, основанный на примере старших, и даже отплатил векселя, предъявленные ему в свое время родителями. К моменту нашей встречи он уже год сидел в колонии. Я думал, что новая жизнь успела хоть «разбавить» его старые представления, чуть изменить прежние взгляды, – но нет, заложенное еще в семье оказалось крепким и устойчивым.

Но более всего меня поразил вывод, с предельной отчетливостью вытекающий из второго «чуда» Андрея: Малаховы воспитали в своем доме чужого для себя ребенка, не пожелавшего им не то чтобы вечной, но даже долгой жизни. А казалось бы, «маг-волшебник», «три чуда» – игра!

«…Девять солдат науки, девять авторов, девять непохожих друг на друга человек; я говорил с каждым из них и каждого просил дать характеристику восьми остальным. Получилось, как в шахматном соревновании по круговой системе: каждый „сыграл“ со всеми по одной партии.