Гилгул   ::   Сербин Иван

– Пусть передаст письмо в руки Иоаву, моему племяннику, своему Господину.

– Да, мой Царь. Дэефет улыбнулся и, повернувшись к слугам, убиравшим остатки ужина, приказал:

– Оставьте меня. Он хотел отдохнуть. Он хотел побыть один. Он устал. Это был тяжелый день».

15 часов 07 минут

– Это плод вашей фантазии, – продолжал выкрикивать профессор. – Не более! Вашей больной фантазии!

– В самом деле? – не переставал улыбаться Потрошитель.

– Историки утверждают обратное. Брут в отличие от Каски был смелым, отважным, хотя и не слишком честным человеком. Разъяренная толпа разыскивала заговорщиков, чтобы покарать за убийство Кесаря. Римляне даже разорвали одного из трибунов, по ошибке приняв его за заговорщика.

– Этого трибуна звали Гельвий Цинна, – подтвердил убийца. – К сожалению, вы правы. Во все времена и в любой стране плебс предан тому, кто больше платит и сытнее кормит. Марк Антоний зачитал духовное завещание Кесаря, по которому народу отходили сады Гая Юлия, а каждый горожанин получал по семьдесят пять динариев. Естественно, толпа тут же возроптала против убийц «милосердного» Кесаря. Не такой уж плохой, выходит, он был. Можно даже сказать – хороший. И даже очень. О народе позаботился. Семьдесят пять динариев – не пустяк. Серьезные деньги. Плебс верит чистому и приятному звону монет, а до возвышенных идей ему дела нет. Идеи нельзя пощупать, пересчитать и положить в карман. Их нельзя попробовать на зуб. На них нельзя ничего купить. Идеи пугают плебс.