Гилгул   ::   Сербин Иван

Он слышал за спиной звон – арамейские легионеры бросали оружие к ногам победителя. Этот звон разрывал Адраазару душу, словно железные крючья. Резвый скакун мгновенно покрыл расстояние, отделявшее иегудейских военачальников от ворот Раббата. Иегудеи внимательно наблюдали за Царем Сувы. При его приближении копьеносцы подняли копья, а Избранные извлекли мечи из ножен. Адраазар осадил коня, лишь когда острия копий оказались на расстоянии пальца‹Палец – мера длины, равная примерно 2,5 сантиметра.› от шеи жеребца. Он мрачно оглядел иегудейских военачальников, затем обратился к Иоаву:

– Помни, ты обещал мне, что твои воины не будут штурмовать Раббат, пока за последним арамеем не закроются ворота. Тот кивнул. Лицо Иоава, изуродованное длинным шрамом, осталось невозмутимым. Его единственный глаз хранил безразличие души.

– Я помню, что обещал тебе мой Царь Дэефет. Его слово – слово Га-Шема. А слово Га-Шема – закон, и никто не смеет нарушить его. Иегудеи не убивают тех, кто не замыслил худого против их Господа или против них самих. Адраазар ответил, не раздумывая ни секунды и без тени страха:

– Я держу в мыслях худое. И мне очень жаль, что нельзя немедленно расправиться с тобой, с твоим Царем и с этими псами пустыни, – он кивнул в сторону Авессы и Рагуила. – В честном бою иегудеи побеждают лишь слабых. Чтобы справиться с сильными, им приходится платить за предательство. Иоав улыбнулся. Мышцы на одной стороне лица его были мертвы, и потому улыбка выглядела жутко, подобно оскалу ярости.

– Мы заплатили Тову, это так.