Славяно-горицкая борьба. Изначалие.   ::   Белов (Селидор) Александр Константинович

Вряд ли найдется в таинственном мире минералов другой такой проводник идеи Инь – отражения. А что же европейский Север? Грешит ли он пристрастием к какому-либо символу-цвету? Как не грешить, рубиново-пурпурная порфира будоражила не только самовластную натуру князей-правителей, но хватала за живое и жрецов – распознавателей пути познания. Историки мнят порфироносное начало – наследием Византии. Так ли это? Поразмыслим.

Индоарийская цивилизация составила свою сакрально-цветовую картину мира, воплотив ее в четыре цвета: золотой (желтый), порфирный (красный), белый и черный. Последние два отражают североевропейский инь-ян: полярные оппозиции, и воплотились позже у славян в Белобога и Чернобога. Культ золота – отражение солярной идеи арийцев, так же как и колесо (обруч, пояс, перстень, нимб и т. п.), связанной с солнцепоклонничеством. Остается красный цвет. Почему предпочтение отдано ему, а не синему или зеленому, хотя и тот и другой также сочетается с некой идеей природомерной сути? На мой взгляд, в основе этого выбора – специфика арийской метапсихологии. Активное, судьбоносное начало, взрывной потенциал духотворчества и рукотворства. Ничто в древнем мире не способно было сдержать эту лавину, выплеснувшую новую европейскую суперкультуру. Тысячелетиями народы, взращенные на ее почве, использовали наследие великой европейской пракультуры.