Священные монстры (портреты)   ::   Лимонов Эдуард

Иль пригласите с острова Фиджи

Черных и мрачных учителей

Иизучайте годами науку

Как должно есть человечью руку..."

Хлебникова называют в ряду других поэтов. Но ему место впереди, одному. Одному ему стоять, держа в руках снятое с могучих мяс и кости "курчавое чело" - голову Пушкина. Конечно он прекрасно понимал, что соперник у него один - Пушкин. Со всеми другими он и не соревновался.

Одна из особенностей поэзии Хлебникова - он связан с Азией: Индией, как ни один русский поэт. "Рабыня с родинкой царей на смуглой груди" - Азия любовь Хлебникова. В его стихах во множестве встречаются имена полководцев и героев Азии. Возможно азиатская ориентация Хлебникова одновременно и причина отсутствия восторга по отношению к нему у законодателей нашей культурной моды. Ведь и дворянство и позднее русская интеллигенция и советская интеллигенция традиционно искали примеров для подражания на Западе. Потому и обласкан Пушкин, что он на самом деле - Евгений Онегин, - западный щеголь в воротничках, лакавший "вдову Клико", пунши, одетый в парижско-лондонские тряпки, подражавший англичанину Байрону и французу Просперу Мериме. Обезьяна в лампасах, на коротких ножках.

Хлебников легок, фантастически красив, яростен, оригинален. В тюремной библиотеке нет его стихов. Но даже то, что вспоминается - неотразимо.

"Там, где пели свиристели

Где качались тихо ели

Прилетели, улетели

Стаи легких времирей...