Вечнозеленое поле жизни   ::   Бубукин Валентин Борисович

Давай здесь хава поставим, чтобы страховал. Потому что парень впереди окупит все расходы.

Ну и как-то Морозов довел Иванаускаса до слез. Рано заменил его, наорал:

– Сколько можно говорить, чтобы возвращался! Давай, иди отсюда!

Тот снял бутсы, идет в раздевалку и плачет. Я уж нарушил профессиональную этику и шепнул Вальдасу, что я бы его не снял. Что Морозов отойдет. И все будет нормально. Чисто почеловечески, чтобы вернуть ему веру в себя. Он потом стал чуть ли не ведущим игроком «Гамбурга».

Юрий Андреевич был предельно официален с игроками. Не было такого, чтобы он зашел в комнату на сборах, поинтересовался бытом. Или смотрел с ними телевизор в свободное время. Он мыслил, что у нас профессиональная команда, они получают деньги, пусть сами решают, как относиться к делу. Так что мне приходилось быть еще и постоянной «нянькой». В Архангельском он селился в последней по коридору комнате. А посредине – класс для занятий с телевизором и видиком. Приносили нам кассеты с американскими триллерами, боевиками. Тогда еще к этому не привыкли. Сидим вечером, смотрим, разинув рты. А Морозов считал это ниже своего достоинства, запирался у себя в комнате и составлял конспекты. Ну и выйдет в туалет или еще куда. Пройдет мимо, только взгляд бросит. А потом мне вставляет:

– Вот ты, Валентин Борисыч, сам как ребенок.