Голубые пески   ::   Иванов Всеволод

Хватаясь за потник Топошина, высокая грудастая женщина, бежала, слегка хромая:

- Товарищ комиссар! Товарищ комиссар!

Увидав Фиозу Семеновну, Запус подскакал к крыльцу и, хватая Иру в седло, крикнул Топошину:

- В ферму!.. в ферму!.. Судить!..

И, колотя маузером в гриву, повернул. Мужики, дыша перегаром самогона, переплетая скользкие руки, давили лошадей. Топошин поднял ступню и, брызгая слюной, погнал коня:

- А, а, ну-у!..

Улица, мокрая, бородатая, расступилась, где-то у ног, уухнула:

- Су-удить...

И рысью, тяжело давя сонную землю, пошла за конями.

А когда матросы с женщинами вскочили в ограду, цепь красногвардейцев рассыпалась у забора. За ворота выехал Топошин и сказал:

- Чрез-штаб Усовета в экстренном заседаньи постановил, товарищи, когда прибудут депутаты от волисполкома, тогда судить. Значит, завтра. Сичас спать надо, каки дела-то... А мы ни ужнали...

Мужики, напирая к воротам, размахивая кольями, загудели. Кто-то швырнул куском глины в Топошина. Старуха, просившая корову, утираясь платком, выкрикнула:

- Девку жалко?.. Богоотступники-и!..

Тогда, словно расколов колья, с шипом метнулась толпа. Топошин осадил лошадь:

- Товарищи-и!..

- Волк тебе товарищ, сволочь!..

- За девку людей бить?..

- Дава-ай сюды просфирню... мы ей кишки-то повыжмем. Давай!..

- Каки там исполкомы, давай баб! Гони!..

Красногвардейцы, вороша локтями солому, выстрелили вверх. Мужики отошли. Немного спустя на лугу загорелся стог.