Голубые пески   ::   Иванов Всеволод

.

- Церкви, значит, строить не будете?..

- Вернусь, тогда построим.

Кирилл Михеич вздохнул.

- Дай Бог. На могиле-то о. Степана чудо свершилось, - сказывают, калика исцелилась. Пошла.

- Религиозные миазмы, а впрочем в Индии вон факиры на сорок дней в могиле без вреда закапываются... Восток! Капитана давно не видали?

- Артюшку?

- Уездным комиссаром назначен, из Омска. Казачий круг доверие выразил. Был у него сегодня - обрился, телеграмму читает: казаки на Сохтуй лавой...

- Куда?.. Брешут, поди. Ленивы они...

- Сохтуй, резиденция Запуса. Только разве фронтовики в казаках, - а то беспощадно... Заходите.

Шмуро быстро выпрямился и пошел к генеральше Саженовой. Обернулся, протянул палец к пуговицам френча:

- В уезде военное положение. Пароль и лозунг!.. Беспощадно...

Кирилл Михеич посмотрел на его высоко подтянутый ремень и вяло улыбнулся: Шмуро подражал Запусу.

Втягивая зад (потому что на него и о нем хохотали солдаты), прошла на баржу женская рота. Если смотреть кверху - видно Кириллу Михеичу, такие же, как и на яру, солдатские лица. Глаза, задавленные широкими щеками со скулами, похожими на яйца, лбы покрытые фуражками, степные загары. Рядом с девкой из заведенья хитрого азиата Бикмеджанова увидал Леночку Соснину, она в прошлом году окончила гимназию в Омске. Теперь у ней также приподнялись щеки, ушли под мясо глаза и тяжело, по-солдатски, мотались кисти рук.

Саженовы кинули на баржу цветы.