Голубые пески   ::   Иванов Всеволод

Етова народа прибавкой не сдержишь. Очень просто - паскуда, гнилушка. Отправились, сынок, на пристань к Иртышу. Пароход пришол - "Андрей Первозванный" человека с фронтов привез - всю правду рассказывает. Комиссар по фамильи.

- Комиссар не фамиль, а чин.

- Ну? Ловко! О-о, что значит царя-то нету. Какие чины-то придумали.

- Какой комиссар-то приехал, батя? Фамилью не сказывали?

- Вот и есть фамилья - комиссар. А, между прочих, сказывают - забастовку устроим. В знак любвей, это про комиссара-то. Валяй, говорю, раз уж на то пошло. И устроят, сынок. А, мобыть, грит, и на работу придем вечером. Как там - пароход.

Старик присел рядом на бревно и стал длинно, прерываясь кашлем, рассказывать о своих болезнях. Кирилл Михеич, не слушая его, смотрел на ползущие выше досчатого забора в сухое и зеленоватое небо емкие и звонкие стены постройки. На ворота опустилась сорока, колыхая хвостом, устало крикнула.

Кирилл Михеич прервал:

- Мальченка от фершала не приходил?

- Где мне видеть! Я в каморе все. А тебе его куды?

- Гони в шею, коли увидишь.

- Выгоню. Аль украл что?

Кирилл Михеич пнул ногой кирпич.

- И фершала гони, коли припрется. Прямо крой поленом - на мою голову. Шляются, нюхальщики!..

Старик хило вздохнул, повел по бревну руками. Соскабливая щепочкой смолу, пробормотал:

- Ладно... Ета можна.

Кирилл Михеич спросил торопливо:

- Краски, не знаешь, где купить? Коли еще воевать будут, не найдешь и в помине.