JК
Абсолютная гарантия :: Иванов Борис
Страница: 522 из 603День, который предстоял ему, был, пожалуй, самым главным его днем на Терранове.
Стоило последний раз погадать на книге. Глаз его вырвал из серой массы наугад открытого текста слово, которое мгновенно остановило суетливое мельтешение второстепенных мыслей в ставшем для них тесным черепе. Слово это было «свобода».
Перед тем как прочесть написанное в мудреном сочинении, Шишел окликнул внутреннего демона: «Ну что, птиц проклятый, вот она — свобода. Кажись, только руку протяни. А ведь протянешь — и без руки останешься... Тяжелый сегодня день будет. А ночь — и того хуже». Но демон лишь буркнул в ответ что-то неразборчивое, вроде того, что вот уже которую ночь ему глаз сомкнуть не дают. И завалился на боковую.
Шишел вернулся к книге Исмаэлита.
«"Нет такой идеи, — прочитал он, — которую люди понимали бы более превратно, чем идею свободы, — учил обитателей окружной тюрьмы преподобный Бонни. — Ибо понять ее смертным не дано: одни учат, что свобода — это не что иное, как возможность творить всякому все то, что ему заблагорассудится, пусть даже во вред ближнему своему. Но такая свобода не дана роду людскому, как не даны бодливой корове потребные ей рога. Те же немногие — будь они даже цари земные — дорого поплатились за такое свободы своей понимание. Иные же твердят, что только тот воистину свободен, кто обрел осознание необходимости своих поступков. Но не дано нам тех весов, на которых может смертный взвесить правоту своих суждений о необходимости.
Стоило последний раз погадать на книге. Глаз его вырвал из серой массы наугад открытого текста слово, которое мгновенно остановило суетливое мельтешение второстепенных мыслей в ставшем для них тесным черепе. Слово это было «свобода».
Перед тем как прочесть написанное в мудреном сочинении, Шишел окликнул внутреннего демона: «Ну что, птиц проклятый, вот она — свобода. Кажись, только руку протяни. А ведь протянешь — и без руки останешься... Тяжелый сегодня день будет. А ночь — и того хуже». Но демон лишь буркнул в ответ что-то неразборчивое, вроде того, что вот уже которую ночь ему глаз сомкнуть не дают. И завалился на боковую.
Шишел вернулся к книге Исмаэлита.
«"Нет такой идеи, — прочитал он, — которую люди понимали бы более превратно, чем идею свободы, — учил обитателей окружной тюрьмы преподобный Бонни. — Ибо понять ее смертным не дано: одни учат, что свобода — это не что иное, как возможность творить всякому все то, что ему заблагорассудится, пусть даже во вред ближнему своему. Но такая свобода не дана роду людскому, как не даны бодливой корове потребные ей рога. Те же немногие — будь они даже цари земные — дорого поплатились за такое свободы своей понимание. Иные же твердят, что только тот воистину свободен, кто обрел осознание необходимости своих поступков. Но не дано нам тех весов, на которых может смертный взвесить правоту своих суждений о необходимости.