JК
Гончаров и кровавая драма :: Петров Михаил
Страница: 1 из 132---------------------------------------------
Петров Михаил
Гончаров и кровавая драма
Михаил ПЕТРОВ
Гончаров и кровавая драма
Бессмертники, или иммортели, стоящие в вазе на подоконнике, не пахли. Несмотря на всю свою красоту, эти сухоцветы вообще не пахнут, зато долго бессмертно - сохраняют естественную неповторимую окраску.
Над кронами сосен в крутом пике носились заботливые, оголтелые вороны, с тревогой соображая, не завелась ли на их угодьях пища под маркировкой "трупы".
Господин полковник был немногословен. Он был педантичен до ужаса, а его сосредоточенный облик напоминал мне Евгения Онегина перед роковой дуэлью. Его помощник, полковник Вехктин, был гораздо любезнее, что настораживало еще больше. Но их объединяло одно - абсолютная уверенность в своей правоте и моей виновности, а кроме того, нескрываемое желание во что бы то ни стало повесить на меня трупы всей этой семьи.
Я, пораженный, стоял перед фактом кровавого убийства, и мне не меньше их хотелось знать, кто мог сподобиться на такое? У кого поднялась рука?
Черт меня дернул перевеситься с лоджии прелестной женщины, у которой я гостевал, когда услышал крики из квартиры, что находилась этажом ниже. Наверное, несколько минут я наблюдал за жутковатой картиной, прежде чем меня за остатки волос грубо стянул вниз какой-то бравый сержант.
Таким необычным образом - через лоджию - меня втянули в комнату и во всю эту историю.
Петров Михаил
Гончаров и кровавая драма
Михаил ПЕТРОВ
Гончаров и кровавая драма
Бессмертники, или иммортели, стоящие в вазе на подоконнике, не пахли. Несмотря на всю свою красоту, эти сухоцветы вообще не пахнут, зато долго бессмертно - сохраняют естественную неповторимую окраску.
Над кронами сосен в крутом пике носились заботливые, оголтелые вороны, с тревогой соображая, не завелась ли на их угодьях пища под маркировкой "трупы".
Господин полковник был немногословен. Он был педантичен до ужаса, а его сосредоточенный облик напоминал мне Евгения Онегина перед роковой дуэлью. Его помощник, полковник Вехктин, был гораздо любезнее, что настораживало еще больше. Но их объединяло одно - абсолютная уверенность в своей правоте и моей виновности, а кроме того, нескрываемое желание во что бы то ни стало повесить на меня трупы всей этой семьи.
Я, пораженный, стоял перед фактом кровавого убийства, и мне не меньше их хотелось знать, кто мог сподобиться на такое? У кого поднялась рука?
Черт меня дернул перевеситься с лоджии прелестной женщины, у которой я гостевал, когда услышал крики из квартиры, что находилась этажом ниже. Наверное, несколько минут я наблюдал за жутковатой картиной, прежде чем меня за остатки волос грубо стянул вниз какой-то бравый сержант.
Таким необычным образом - через лоджию - меня втянули в комнату и во всю эту историю.