Адское пламя (Комментарий к неизданной Антологии)   ::   Прашкевич Геннадий

Об Александре Грине (всегда одно и то же): "...Талантливый эпигон".

Об Андрее Платонове: "...Обнаружил ряд идеологических срывов в своих произведениях".

О Сергее Григорьеве: "...Не справляется с современными социальными заданиями".

Об Якове Окуневе: "...Создал ряд идейно расплывчатых произведений на случайные темы".

Цитировать можно еще, и еще, но зачем? Ведь само понятие фантастика в той же Литературной Энциклопедии толковалось достаточно недвусмысленно: "...Изображение неправдоподобных явлений, введение вымышленных образов, не совпадающих с действительностью, ясно ощущаемое нарушение художником естественных форм, причинных связей, закономерностей природы".

Неправдоподобных... Вымышленных... Не совпадающих...

И хотя в заключение статьи, написанной Б.Михайловским, говорилось, что все же "...в рамках литературы социалистического реализма можно мыслить материалистическую фантастику, фантастику как художественную форму с реалистическим содержанием", на деле вся советская критика, как правило, встречала появление любых фантастических вещей враждебно. Ведь речь, черт возьми, шла о создании Нового человека.

Ольга Форш в знаменитом романе "Сумасшедший корабль" так рассказывала о поэте, задумавшемся о будущем.