Академия Биссектриса   ::   Малов Владимир Игоревич

Но в Академию мы приходим все.

Мы собираемся в классе по понедельникам и средам, после пяти, каждый занимается своим делом - Алеша Кувшинников, Толик Сергеев...

Андрюша Григорьев, чей портрет все еще висит на "Архимеде" (как-никак единственное открытие "Биссектрисы") снова что-то считает и ставит какие-то опыты. А три дня назад случилось невероятное. Мы с Алехой шнуровали бутсы, готовясь выйти на футбольное поле, когда в раздевалку вдруг вошел Андрюша Григорьев и тоже стал готовиться к игре. Он играл с нами полтора часа и даже забил гол, но следующим утром опять получил пятерку. А на Академии снова что-то читал и собирал какую-то схему.

А я в эти дни открываю свою тетрадь и пишу. И этому меня тоже научил Галактионыч. На каком-то уроке литературы мы говорили о том, какое место в жизни современного человека занимает книга. Галактионыч сказал нам: в двадцатом веке часто гадали о том, какими станут книги в будущем. Размером с пуговицу, чтобы читать их с помощью специальных аппаратов? Или говорящие, чтобы не читать их, а слушать? А книга осталась прежней. Потому что нет большего удовольствия, чем держать ее в руках именно такой, к какой люди давно привыкли: такого же веса, того же формата и так же пахнущую типографской краской. Даже учебники остались точно такими же, как в XX веке, даже классные журналы.

И по-настоящему хорошая книга, как сказал тогда Галактионыч (он дважды повторил это слово "по-настоящему") может даже лечить людей вместо лекарств.