JК
Гончаров и убийца в поезде :: Петров Михаил
Страница: 40 из 106- нудно и долго-долго бубнила Ленка. Пока мне не надоело.
- Заткнись! - рявкнул я, и она послушалась. - Алена, без эмоций. В квартиру - ни шагу, пусть хоть все горит синим пламенем. Ферштейн?*
* Понимаешь? (нем.)
- Ферштейн, ферштейн, кретин! Как сам?
- Нормально.
- Как узбечки?
- Красавицы.
- Дурак!
- Привезу одну.
- Хоть гарем!
- Договорились.
- Когда домой?
- Как только, так сразу.
- Я серьезно.
- Без понятия. Звякну в это же время через день.
- Ладно, Кот. Я тебя люблю!
- Похвально! Ленка, квартиру мою забудь. Дело дерьмовое.
- Поняла, - послышался вздох. - И когда ты только повзрослеешь?
- Как приеду. Чао! Отбой.
А Ташкент жил своей жизнью. Визжали троллейбусы, стучали трамваи. В парке пенсионеры забивали "козла". На фоне вселенской национальной ненависти Ташкент здорово выигрывал. Сей вопрос его не коснулся. Два алкаша, узбек и русский, в обнимку сидели на скамейке, обсуждая, очевидно, глобальную проблему, где взять на опохмел. Старики - узбеки, русские и, по-моему, греки - пили пиво, и беседы велись самые задушевные. Дети озорничали тоже интернационально.
"Дай-то Бог!" - порадовался я и побрел в фешенебельный бар. Днем в баре скучно. А ночных я не люблю вовсе. Ночной бар - это когда все грохочет, все трясется, начиная от фужеров и кончая нервами. В ночном бедламе даже девушку за попку не ущипнешь. Хочется одного - заткнуть уши и бежать куда подальше. Дневной бар скучен, но содержателен.
- Заткнись! - рявкнул я, и она послушалась. - Алена, без эмоций. В квартиру - ни шагу, пусть хоть все горит синим пламенем. Ферштейн?*
* Понимаешь? (нем.)
- Ферштейн, ферштейн, кретин! Как сам?
- Нормально.
- Как узбечки?
- Красавицы.
- Дурак!
- Привезу одну.
- Хоть гарем!
- Договорились.
- Когда домой?
- Как только, так сразу.
- Я серьезно.
- Без понятия. Звякну в это же время через день.
- Ладно, Кот. Я тебя люблю!
- Похвально! Ленка, квартиру мою забудь. Дело дерьмовое.
- Поняла, - послышался вздох. - И когда ты только повзрослеешь?
- Как приеду. Чао! Отбой.
А Ташкент жил своей жизнью. Визжали троллейбусы, стучали трамваи. В парке пенсионеры забивали "козла". На фоне вселенской национальной ненависти Ташкент здорово выигрывал. Сей вопрос его не коснулся. Два алкаша, узбек и русский, в обнимку сидели на скамейке, обсуждая, очевидно, глобальную проблему, где взять на опохмел. Старики - узбеки, русские и, по-моему, греки - пили пиво, и беседы велись самые задушевные. Дети озорничали тоже интернационально.
"Дай-то Бог!" - порадовался я и побрел в фешенебельный бар. Днем в баре скучно. А ночных я не люблю вовсе. Ночной бар - это когда все грохочет, все трясется, начиная от фужеров и кончая нервами. В ночном бедламе даже девушку за попку не ущипнешь. Хочется одного - заткнуть уши и бежать куда подальше. Дневной бар скучен, но содержателен.