JК
Алхимия любви :: Минков Святослав
Страница: 29 из 72Нежно положив руки на голову взволнованной и расстроенной дочери, она советует ей с ангельской кротостью:
- Ах, Софочка, какая ты, право! Не говори таких вещей, не расстраивай своего отца! Неужели ты думаешь, что он хочет купить для тебя какую-нибудь дрянь. "Оказион" - это французское слово, которое имеет совсем другое значение, чем в него обычно вкладывают. Еще в молодости, когда я обучалась в пансионе, сестра Жозефина любила говорить: "Dans chaque maison une belle occasion", что означает: "Во всяком доме своя прекрасная оказия!"
- Оставь ее, что ты ее упрашиваешь! - вскипел вдруг полковник запаса, ободренный благоприятным для него вмешательством жены и еще больше - благоприятным истолкованием опошленного французского слова. - Если она не желает оказии, то пускай себе остается ни с чем на доброе здоровье! Тоже, дочь называется! Вскормили, воспитали ее своей плотью и кровью, как говорится, а она еще позволяет себе так высокомерно и неприлично разговаривать со своими родителями! И что это за невоспитанное поколение, а-а-а!
И чтобы быть последовательным во все возрастающей степени своего возмущения, отец в разгар ужина вытер рот дрожащими руками, бросил салфетку, затем быстро встал из-за стола, хлопнул дверью кухни и, довольно подмигнув самому себе в темном коридоре, заперся в одной из комнат, неприступный, как средневековый феодал.
- Ах, Софочка, какая ты, право! Не говори таких вещей, не расстраивай своего отца! Неужели ты думаешь, что он хочет купить для тебя какую-нибудь дрянь. "Оказион" - это французское слово, которое имеет совсем другое значение, чем в него обычно вкладывают. Еще в молодости, когда я обучалась в пансионе, сестра Жозефина любила говорить: "Dans chaque maison une belle occasion", что означает: "Во всяком доме своя прекрасная оказия!"
- Оставь ее, что ты ее упрашиваешь! - вскипел вдруг полковник запаса, ободренный благоприятным для него вмешательством жены и еще больше - благоприятным истолкованием опошленного французского слова. - Если она не желает оказии, то пускай себе остается ни с чем на доброе здоровье! Тоже, дочь называется! Вскормили, воспитали ее своей плотью и кровью, как говорится, а она еще позволяет себе так высокомерно и неприлично разговаривать со своими родителями! И что это за невоспитанное поколение, а-а-а!
И чтобы быть последовательным во все возрастающей степени своего возмущения, отец в разгар ужина вытер рот дрожащими руками, бросил салфетку, затем быстро встал из-за стола, хлопнул дверью кухни и, довольно подмигнув самому себе в темном коридоре, заперся в одной из комнат, неприступный, как средневековый феодал.