JК
Алые когти :: Говард Роберт Эрвин
Страница: 85 из 99Впервые за пятьдесят лет их никто не охраняет, ибо Ксоталан перестал существовать!
— Благодаря Конану и мне, скотина! — крикнула Валерия, содрогаясь от гнева и стыда. — Лживый пес! Конан оторвет тебе голову!
Ольмек даже не снизошел до того, чтобы сказать, что Конан зарезан по его приказу — настолько он был уверен в себе.
— Забудь о Конане, — грубо сказал он. — Ольмек — господин Ксухотла. Ксоталана больше нет. Война окончена. Теперь до конца жизни можно пить вино и наслаждаться любовью. Сначала выпьем!
Он опустился на сиденье из слоновой кости и силой усадил ее себе на колени. Не обращая внимания на ее проклятия, свободной рукой он потянулся к столу.
— Пей! — приказал он, поднося кубок к ее губам. Валерия мотала головой. Вино плескалось во все стороны, текло по ее обнаженной груди.
— Гостье не по вкусу твое вино, Ольмек, — раздался холодный саркастический голос.
Князь замер и в его глазах появился испуг. Он медленно обернулся и увидел Таскелу.
Гордая душа Валерии подверглась в эту ночь тяжкому испытанию. Совсем недавно она узнала страх перед мужчиной. Сейчас она поняла, что боится этой женщины еще сильнее.
Ольмек был неподвижен, только лицо его стало серым. Таскела вынула из-за спины руку — в ней был золотой флакон.
— Боюсь, что Валерии не понравится твое вино, Ольмек, — сказала княгиня. — Поэтому я принесла свое. То самое, что было со мной на озере Зуад — ты понял, Ольмек?
Лоб гиганта мгновенно вспотел. Мышцы его ослабли, и Валерия без труда освободилась.
— Благодаря Конану и мне, скотина! — крикнула Валерия, содрогаясь от гнева и стыда. — Лживый пес! Конан оторвет тебе голову!
Ольмек даже не снизошел до того, чтобы сказать, что Конан зарезан по его приказу — настолько он был уверен в себе.
— Забудь о Конане, — грубо сказал он. — Ольмек — господин Ксухотла. Ксоталана больше нет. Война окончена. Теперь до конца жизни можно пить вино и наслаждаться любовью. Сначала выпьем!
Он опустился на сиденье из слоновой кости и силой усадил ее себе на колени. Не обращая внимания на ее проклятия, свободной рукой он потянулся к столу.
— Пей! — приказал он, поднося кубок к ее губам. Валерия мотала головой. Вино плескалось во все стороны, текло по ее обнаженной груди.
— Гостье не по вкусу твое вино, Ольмек, — раздался холодный саркастический голос.
Князь замер и в его глазах появился испуг. Он медленно обернулся и увидел Таскелу.
Гордая душа Валерии подверглась в эту ночь тяжкому испытанию. Совсем недавно она узнала страх перед мужчиной. Сейчас она поняла, что боится этой женщины еще сильнее.
Ольмек был неподвижен, только лицо его стало серым. Таскела вынула из-за спины руку — в ней был золотой флакон.
— Боюсь, что Валерии не понравится твое вино, Ольмек, — сказала княгиня. — Поэтому я принесла свое. То самое, что было со мной на озере Зуад — ты понял, Ольмек?
Лоб гиганта мгновенно вспотел. Мышцы его ослабли, и Валерия без труда освободилась.