JК
Гончаров попадает и притон :: Петров Михаил
Страница: 53 из 181Ангелы и святые окружают меня.
– Костя, Костенька, как же это ты? – спрашивает милый далекий голос, так давно ко мне не обращавшийся.
– Все хорошо, мама. У нас все хорошо. Где отец?
– Я приду к тебе завтра.
– Где отец?
– Я приду, и мы вместе к нему пойдем. Все будет хорошо, котенок.
Она целовала мой лоб, губы, и горячие слезы, родные и забытые, стекали по дорогому милому лицу.
– Достаточно, уходите, идет доктор, мне влетит!
Я очнулся, не сразу сообразив, что мой бред состоит из действительности. А плачущая женщина реальна и телесна, но, к сожалению, это не моя мать, да ей и невозможно оказаться здесь, в этой жизни, если десять лет назад вслед за отцом она покинула этот мир. Но кто же тогда эта плачущая женщина?
Я открыл глаза, что-то очень знакомое и желанное узнавал я в ее лице. Но что? Вполне вспомнить я этого не мог.
– Уходите скорее, он уже идет, – властно торопила медсестра.
– Подожди! – крикнул я, но даже сам не услышал своего голоса.
Незнакомка встала. Вошел длинный доктор, моя посетительница вздрогнула. Нет, мне не показалось, она именно вздрогнула.
– В чем дело? Почему посторонние?
– Простите меня, Самуил Исаакович, она на секундочку попросилась.
– Соня, это первое предупреждение. Гражданка, покиньте палату. Соня, да что с ней? На ней же лица нет. Быстро нашатырь и кардиограмму. Замерь давление.
– Нет, нет, не надо, – почти закричала женщина. – Оставьте меня. Не прикасайтесь.
– Костя, Костенька, как же это ты? – спрашивает милый далекий голос, так давно ко мне не обращавшийся.
– Все хорошо, мама. У нас все хорошо. Где отец?
– Я приду к тебе завтра.
– Где отец?
– Я приду, и мы вместе к нему пойдем. Все будет хорошо, котенок.
Она целовала мой лоб, губы, и горячие слезы, родные и забытые, стекали по дорогому милому лицу.
– Достаточно, уходите, идет доктор, мне влетит!
Я очнулся, не сразу сообразив, что мой бред состоит из действительности. А плачущая женщина реальна и телесна, но, к сожалению, это не моя мать, да ей и невозможно оказаться здесь, в этой жизни, если десять лет назад вслед за отцом она покинула этот мир. Но кто же тогда эта плачущая женщина?
Я открыл глаза, что-то очень знакомое и желанное узнавал я в ее лице. Но что? Вполне вспомнить я этого не мог.
– Уходите скорее, он уже идет, – властно торопила медсестра.
– Подожди! – крикнул я, но даже сам не услышал своего голоса.
Незнакомка встала. Вошел длинный доктор, моя посетительница вздрогнула. Нет, мне не показалось, она именно вздрогнула.
– В чем дело? Почему посторонние?
– Простите меня, Самуил Исаакович, она на секундочку попросилась.
– Соня, это первое предупреждение. Гражданка, покиньте палату. Соня, да что с ней? На ней же лица нет. Быстро нашатырь и кардиограмму. Замерь давление.
– Нет, нет, не надо, – почти закричала женщина. – Оставьте меня. Не прикасайтесь.