Страница:
97 из 102
- А зачем? - удивился бывший сержант, хорошо помнивший со школьных времен, что все рабы стремятся к свободе.
- Молод был, хозяйство у отца хилое. Да и руки к сохе не лежали, сонно ответил воин. - А в холопах лепо. Боярин кормит-одевает, тяглом и оброком никто не давит. Серебра опять же отсыпали. Да и счас - что получил, все твое. Хошь - в кабак неси, хошь - обнову справляй. О харчах и доме пусть Илья Федотыч размысливает. А наше дело холопье...
Касьян зевнул в последний раз и размеренно засопел.
Солнце медленно опускалось за крепостную стену. Часть обозников вернулась и стала зарываться в сложенное у яслей сено. Но многих знакомых лиц Андрей в этот вечер так и не увидел. Видать, нашли хлопцы себе на ночь постель послаще и потеплее.
Об ужине Матях особо не беспокоился. Голода он не испытывал, а утро в обозе каждый день начиналось с плотного завтрака. Но в этот раз вышел жестокий облом: на рассвете, вместо того чтобы палить костры и заваривать сытный кулеш*, обозники принялись переодеваться, скидывая войлочные и стеганые поддоспешники и напяливая вместо них яркие зипуны, подбитые мехом душегрейки, а то и длинные шерстяные плащи с большими яркими заплатами**. Про раненого тоже не забыли - Андрея переложили на жесткие деревянные носилки, подложили под голову чей-то скрученный поддоспешник, прикрыли пахнущим дымом меховым плащом.
* Кулеш - похлебка из муки с салом.
** Эти "заплаты" назывались "вошвами", делались из дорогих тканей, украшались золотой и сереб
|< Пред. 95 96 97 98 99 След. >|