JК
Ангелы крови :: Макаренков Максим
Страница: 167 из 364Не соблаговолите ли вы принять меня в эту среду в час вечерних теней?
Помолчав, звонивший добавил:
– Я буду с нетерпением ожидать вашего ответа, уважаемый Тишиг…
Сняв трубку, Тишиг несколько раз ткнул пальцем в кнопки, дождался ответа и произнес два слова:
– Я согласен.
После чего снова погрузился в созерцательную неподвижность.
Неторопливо допил вино, отрешенно наблюдая, как густеют вечерние тени, заполняя пространство, растворяя дом, шорох дождя, тишину комнат.
Дождавшись, когда тени перерастут в густую тьму, бесшумно пересек зал, отодвинул одну из стенных панелей, оказавшуюся входом в небольшую аккуратную спальню, разделся и улегся в кровать. Поворочался, натягивая на себя уютное стеганое одеяло, закутался так, что из одеяльного кокона торчал только кончик носа, закрыл глаза и моментально заснул крепким глубоким сном.
Утро Тишиг начал, как обычно, с зарядки и тренировки. Затем посвятил два часа глубокой медитации, моментально погрузившись в состояние созерцательного текучего отрешения от мира и столь же стремительно вернувшись в мир и тело.
Именно эта его способность, отточенная десятилетиями жестоких тренировок и глубочайшего сосредоточения, вызывавшего поначалу у Тишига крики ужаса и ночные кошмары, позволила ему стать Художником – идеальным творением, превзошедшим самые смелые ожидания мастеров, поднявшимся на новую, пугающую его создателей ступень.
Помолчав, звонивший добавил:
– Я буду с нетерпением ожидать вашего ответа, уважаемый Тишиг…
Сняв трубку, Тишиг несколько раз ткнул пальцем в кнопки, дождался ответа и произнес два слова:
– Я согласен.
После чего снова погрузился в созерцательную неподвижность.
Неторопливо допил вино, отрешенно наблюдая, как густеют вечерние тени, заполняя пространство, растворяя дом, шорох дождя, тишину комнат.
Дождавшись, когда тени перерастут в густую тьму, бесшумно пересек зал, отодвинул одну из стенных панелей, оказавшуюся входом в небольшую аккуратную спальню, разделся и улегся в кровать. Поворочался, натягивая на себя уютное стеганое одеяло, закутался так, что из одеяльного кокона торчал только кончик носа, закрыл глаза и моментально заснул крепким глубоким сном.
Утро Тишиг начал, как обычно, с зарядки и тренировки. Затем посвятил два часа глубокой медитации, моментально погрузившись в состояние созерцательного текучего отрешения от мира и столь же стремительно вернувшись в мир и тело.
Именно эта его способность, отточенная десятилетиями жестоких тренировок и глубочайшего сосредоточения, вызывавшего поначалу у Тишига крики ужаса и ночные кошмары, позволила ему стать Художником – идеальным творением, превзошедшим самые смелые ожидания мастеров, поднявшимся на новую, пугающую его создателей ступень.