JК
Гончарову наносят удар :: Петров Михаил
Страница: 57 из 137Всего вам доброго!
Что случилось у меня за спиной, я не видел, только услышал сдавленный крик. Тяжелая, медвежья лапа рванула плечо.
- Что-о-о? - хрипло заорал он.
- Ничего, я пошутил. Она в полном здравии и передает вам пламенный привет.
- Собака, сукин сын! - Он схватил меня за шиворот и швырнул в кабинет, где и принялся дубасить - грубо, по-мужицки, не забывая при этом изрыгать совершенно фантастический мат.
Если бы не вчерашняя контузия, я бы его вздрючил, настолько неграмотно и бессистемно он наносил удары, правда, надо признаться, весьма болезненные. Кулак - он и в Африке кулак, особенно такой молот, как у полковника. Кажется, я потерял сознание, потому что очнулся в начальничьем бардачке на диванчике. Секретарша Таня смывала с меня кровь теплым мохнатым полотенцем. Было больно, но очень приятно, особенно когда, склоняясь, она прижимала меня грудью. На всякий случай я не спешил приходить в сознание, твердо помня, что спешка нужна лишь при ловле блох. Да и подумать в спокойной обстановке, в стенах полковничьего кабинета, - сплошное удовольствие! Что-то, Константин Иванович, бить вас стали часто! Хлещут по роже все кому не лень, да еще и взрывчатку под задницу подгадывают. Не общество, а сумасшедший дом!
- Танюха, ну что там с ним? Сильно я его покалечил?
- Вроде дышит. Странно другое - у него все ноги черные и в волдырях, словно его поджаривали, вот посмотрите. - Она осторожно отогнула мне штанину, показывая следы вчерашнего теракта.
Что случилось у меня за спиной, я не видел, только услышал сдавленный крик. Тяжелая, медвежья лапа рванула плечо.
- Что-о-о? - хрипло заорал он.
- Ничего, я пошутил. Она в полном здравии и передает вам пламенный привет.
- Собака, сукин сын! - Он схватил меня за шиворот и швырнул в кабинет, где и принялся дубасить - грубо, по-мужицки, не забывая при этом изрыгать совершенно фантастический мат.
Если бы не вчерашняя контузия, я бы его вздрючил, настолько неграмотно и бессистемно он наносил удары, правда, надо признаться, весьма болезненные. Кулак - он и в Африке кулак, особенно такой молот, как у полковника. Кажется, я потерял сознание, потому что очнулся в начальничьем бардачке на диванчике. Секретарша Таня смывала с меня кровь теплым мохнатым полотенцем. Было больно, но очень приятно, особенно когда, склоняясь, она прижимала меня грудью. На всякий случай я не спешил приходить в сознание, твердо помня, что спешка нужна лишь при ловле блох. Да и подумать в спокойной обстановке, в стенах полковничьего кабинета, - сплошное удовольствие! Что-то, Константин Иванович, бить вас стали часто! Хлещут по роже все кому не лень, да еще и взрывчатку под задницу подгадывают. Не общество, а сумасшедший дом!
- Танюха, ну что там с ним? Сильно я его покалечил?
- Вроде дышит. Странно другое - у него все ноги черные и в волдырях, словно его поджаривали, вот посмотрите. - Она осторожно отогнула мне штанину, показывая следы вчерашнего теракта.