Гончие Гавриила   ::   Стюарт Мэри

– Она вас задержала очень надолго? Трудно, наверное, не спать и днем, и ночью, как свечу сразу с двух сторон зажигать.

– Да нет. Я лег спать до начала шторма.

– Он вас разбудил, наверное?

– Ни в малейшей мере. – Он засмеялся. – И не думайте, что я игнорирую свои обязанности, ладно? Ваша бабушка обожает такие капризы природы, наслаждается ими.

– Для любителей науки в мире быть не может скуки, не пугает их ни буря, ни гроза. – Он засмеялся над моей цитатой, а я продолжила: – Вообще-то мне и самой понравилось. По крайней мере потом сад выглядел прекрасно.

Он быстро на меня взглянул.

– Вы выходили?

– Только на минуточку послушать соловьев. Ой, посмотрите на цветы! Это из-за шторма? Еще одно добро от худа, да?

В маленьком дворе, где мы с Хамидом вчера ждали, дождь тоже отмыл все дочиста, мраморные колонны сияли белизной. Красные анемоны у их подножия широко распахнулись, и сияли, как свежая кровь, в высокой траве.

– Мой сад Адониса, – сказал мистер Летман.

– Ваш что?

– Сад Адониса. Полагаю, слышали миф?

– Знаю, что Афродита встретила его в Ливане, и он тут умер. Каждую весну его кровь растворяется в реке, и она бежит красная до самого моря. Это что, железо в воде?

– Да. Одна из историй о возрождении весны, как Персефона или миф об Осирисе. Адонис – бог зерна и плодородия – умирает, чтобы снова ожить. Сады Адониса – это маленькие личные символы смерти и возрождения, и белая магия заодно.