Аптекарь   ::   Орлов Владимир Викторович

И на глазах Игоря Борисовича появились слезы. Всем стало неловко. Кто-то пошел за пивом, тихий человек Филимон Грачев достал вырезку с кроссвордом, многие сразу принялись гадать вслух, какой же такой персонаж пьесы Островского «Без вины виноватые» из пяти букв.

— Серова нет, — сказал Собко, — а он просил напомнить, что известное событие у него в субботу в четыре часа.

Все зашумели, заговорили о шапке.

— Подумаешь, пирожок из каракуля! — сказал Лапшин. — Я однажды на спор съел радиолампу.

— Крошил, что ли, и глотал? Какую лампу-то?

— ЛД-34. Не крошил, а прямо жевал.

— Врет он! — обрадовался дядя Валя. — Он хлеб-то губами мнет. И лапшу.

— Я вру?! — вскипел Лапшин. — Да давай мне прямо сейчас лампу! Хоть целый приемник!

— Опять, — тихо произнес Михаил Никифорович.

— Ты что?

— Опять кто-то зовет меня…

— Тебе, Миша, действительно лечиться надо. Малинки бы тебе на ночь…

Но тут странная сила подняла, подбросила Михаила Никифоровича, повлекла его ввысь, несколько секунд на глазах у публики, растерянный, он висел возле самой чеканки и мог даже коснуться волшебной кружки с курчавой пеной, а потом был опущен на пол.

Хорошо хоть, Лапшин был среди нас в тот вечер. Он заговорил первый.

— Это что! — сказал Лапшин.