JК
Арканум :: Уилер Томас
Страница: 41 из 308До настоящего времени они приносили мало вреда, но когда-нибудь, проникнув друг в друга, собрав вместе разрозненные знания, науки откроют нам столь ужасающую реальность и еще более ужасающее положение человечества в ней, что люди либо сойдут с ума от этого убийственного света, либо будут вынуждены спасаться бегством в мир уютной темноты…»
Знание, к которому запрещено прикасаться, о котором запрещено даже думать, было для Г. Ф. Лавкрафта [10] и едой, и питьем, единственной причиной его существования. Больше ничего значения не имело, и, уж конечно, никакая там дружба или преданность.
Этот загадочный вундеркинд, наделенный сверх всякой меры острым, как нож, умом вкупе с совершеннейшей памятью, поражал многих. В девятнадцать лет его эрудиция приводила в смущение мастеров оккультизма, старших в четыре раза, а высокомерие и самонадеянность не знали границ. Он не имел обыкновения снисходительно относиться к людской глупости и высказывал мнения в самой резкой форме, не беспокоясь, что задевает чьи-то чувства. Ему на это было наплевать.
На самом же деле гениальный Лавкрафт (в этом и заключался его парадокс) был просто слабым юношей, пребывающим на грани безумия, полностью изолированным от мира. Дойл никогда не питал к нему особой теплоты, но теперь этот парень был ему нужен позарез.
Разглядывая массивные стены небоскреба, закутанные сумерками, Дойл вспоминал свою первую поездку в Америку, широко разрекламированное триумфальное литературное турне. Первое посещение Нового Света английским писателем после Оскара Уайльда в 1881 году.
Знание, к которому запрещено прикасаться, о котором запрещено даже думать, было для Г. Ф. Лавкрафта [10] и едой, и питьем, единственной причиной его существования. Больше ничего значения не имело, и, уж конечно, никакая там дружба или преданность.
Этот загадочный вундеркинд, наделенный сверх всякой меры острым, как нож, умом вкупе с совершеннейшей памятью, поражал многих. В девятнадцать лет его эрудиция приводила в смущение мастеров оккультизма, старших в четыре раза, а высокомерие и самонадеянность не знали границ. Он не имел обыкновения снисходительно относиться к людской глупости и высказывал мнения в самой резкой форме, не беспокоясь, что задевает чьи-то чувства. Ему на это было наплевать.
На самом же деле гениальный Лавкрафт (в этом и заключался его парадокс) был просто слабым юношей, пребывающим на грани безумия, полностью изолированным от мира. Дойл никогда не питал к нему особой теплоты, но теперь этот парень был ему нужен позарез.
Разглядывая массивные стены небоскреба, закутанные сумерками, Дойл вспоминал свою первую поездку в Америку, широко разрекламированное триумфальное литературное турне. Первое посещение Нового Света английским писателем после Оскара Уайльда в 1881 году.