Атака извне   ::   Зеленский Борис

И отдадим должное курсанту, он поступил так, как должен был поступить на его месте каждый, ибо в Бирюзовской школе учили не только заявленным в учебной программе дисциплинам, но еще и закладывали моральные принципы, единые для всех рас, народов и анклавов Федерации; не существовало более позорного поступка для гражданина, чем отказать в пище голодному мыслящему существу, а патрульные, впрочем, как и все остальные, имеющие отношение к Большой Высоте, свято чтили законы гостеприимства. И хотя в данном случае дело касалось представителя расы, уже однажды проявившей негативное отношение к людям, сути это не меняло.

— Кушайте, барышня, если не побрезгуете!

В ответ инопланетная барышня отрицательно покачала головой. Совсем по-человечески, хотя головка у неё была как луковичка, заостренная кверху, да ещё с глазками на стебельках.

— Так какого вам ещё рожна… — начал было разоряться Алексей, припомнив оскорблённую честь Солнечной Федерации, безвинно пострадавших в шприц-звездолёте межзвёздников и беспрецедентный по цинизму демарш «госпожи послицы», но тут же заткнулся, проследив за выражением рачьих глазок. Они склонились под углом в сорок пять градусов и были нацелены, вы не поверите, на выроненную им пару минут назад жестянку с борщом.

Делать нечего, желание дамы — закон.

Курсант нагнулся и взялся за торчащее кверху ушко банки. Хорошо ещё, что только двумя пальцами. Термоэлемент попался с брачком и от сотрясения, вызванного падением, до того раскочегарился, что из треснутого шва уже стелилась струя жирного чёрного дыма.

Суровцев выронил обжигающую банку и схватился пальцами за мочку уха.

— И рад бы услужить вам, милая девушка, да только мой борщ почти в уголь превратился!

«Да, да, угор! Хороси угор! То сито нада!» — нетерпеливо произнесла силикарболаудь и деликатно подхватила жестянку.