JК
Балаустион :: Конарев Сергей
Страница: 1036 из 1283 — Как злодей, чье черное дело завершились успехом, ты должен сейчас веселиться, потирать руки и готовить победный пир, с последующим переходом в разнузданную оргию, конечно.
— Странно, я не чувствую ни малейшего желания делать все это.
— Это потому, что ты злодей начинающий, — снисходительно кивнул младший брат. — Ничего, привыкнешь, и даже войдешь во вкус. Еще, чего гляди, урезонивать тебя придется.
— Лео, перестань подшучивать над братом. Он ведь, как-никак, государь Спарты, — Тимоклея, по обыкновению, появилась из потайной двери позади трона. Агесилай вздрогнул.
— Мать! Боги… твои внезапные появления заставляют меня подскакивать. Вот что значит — совесть нечиста…
— С победой, сыны мои! — вдовствующая царица, приблизившись, поцеловала сыновей в послушно подставленные лбы. Она была одета в изящный хитон-подир и роскошную белоснежную двойную хламиду. В сравнении с обычной, почти траурной одеждой, которую царица носила со дня смерти царя Агида, сегодняшний наряд без колебаний можно было назвать праздничным.
— Вы не представляете, как я рада узнать, что проклятый Павсаний Эврипонтид, наш непримиримый враг, теперь мертв. И мы уже никогда не увидим его царем рядом с тобой, мой сын. Признаюсь, иногда мне казалось, что все наши попытки избавиться от этого демона обречены на неудачу.
— Хм, по-моему, радоваться рано, — дернул плечом Агесилай. — Пирр-то еще жив. А этот демон, сдается мне, будет и помоложе, и позлее.
— Но ведь все получилось, как мы и задумывали.
— Странно, я не чувствую ни малейшего желания делать все это.
— Это потому, что ты злодей начинающий, — снисходительно кивнул младший брат. — Ничего, привыкнешь, и даже войдешь во вкус. Еще, чего гляди, урезонивать тебя придется.
— Лео, перестань подшучивать над братом. Он ведь, как-никак, государь Спарты, — Тимоклея, по обыкновению, появилась из потайной двери позади трона. Агесилай вздрогнул.
— Мать! Боги… твои внезапные появления заставляют меня подскакивать. Вот что значит — совесть нечиста…
— С победой, сыны мои! — вдовствующая царица, приблизившись, поцеловала сыновей в послушно подставленные лбы. Она была одета в изящный хитон-подир и роскошную белоснежную двойную хламиду. В сравнении с обычной, почти траурной одеждой, которую царица носила со дня смерти царя Агида, сегодняшний наряд без колебаний можно было назвать праздничным.
— Вы не представляете, как я рада узнать, что проклятый Павсаний Эврипонтид, наш непримиримый враг, теперь мертв. И мы уже никогда не увидим его царем рядом с тобой, мой сын. Признаюсь, иногда мне казалось, что все наши попытки избавиться от этого демона обречены на неудачу.
— Хм, по-моему, радоваться рано, — дернул плечом Агесилай. — Пирр-то еще жив. А этот демон, сдается мне, будет и помоложе, и позлее.
— Но ведь все получилось, как мы и задумывали.