Балаустион   ::   Конарев Сергей

После ухода Эльпиники Леонтиск, как ибыло договорено, обратился к Алкимаху с требованием организовать ему помывку.

— Ты что, волосатик? — удивился тощий стражник. — Сидишь чуть больше недели, и уже чесаться начал? Да ты посмотри на Миарма. Месяцами не моется, и хоть бы хны!

— Меня бабы еще больше любят! — гордо подтвердил людоед. — За запах. За настоящий, клянусь собакой, солдатский дух!

Леонтиск не стал распространяться о том, что он думает по поводу этого чрезвычайно бьющего по ноздрям «настоящего солдатского духа».

— Вы себя со мной не ровняйте, отребье! — презрительно бросил он. — Передайте мое требование начальству, и все тут! Я рано или поздно отсюда выйду, и не собираюсь потом воевать с хреногрызами, которые на меня от вас переползут.

— Ишь ты, какой нежный! — проворчал Алкимах. — Ладно, передам кому надо. Была б моя воля, я бы тебя, волосатик, в клоаке помыл. Вот была бы потеха! Надо подкинуть эту идею командиру.

— Ха-га-га-га-га! — хрипло расхохотался этой шутке вурдалак-Миарм. — А что, Алкимах, шепни хилиарху, что мы не прочь спартанчика выкупать, как он хочет. А-ха-ха-ха-ха!

— Ладно, пойду схожу, — оскалил крысиные зубки Алкимах. — Стереги его пока, Миарм, не дрыхни. Ори, ежели что, парни снаружи услышат.

— Авоэ, поучи отца тыркаться! — возмутился вурдалак. — Да и что он, зубами, что ли, решетку перекусит? Иди уже, а я этого беложопого, поверь, как-нибудь устерегу.