JК
Город принял :: Вайнер Аркадий Александрович
Страница: 6 из 39 – Пока я запираю дверь, он сообщает: – Я новую песню знаю…
– Какую?
Дракон катится по лестнице пушистым шаром и тонко голосит:
Не плачь, девчонка, пройдут дожди,
Солдат вернется, ты только жди…
На улице резиновый ветер упруго подхватывает нас и не дает раскрыть мой распрекрасный складной японский зонт, спицы цепляются друг за друга, вот-вот прорвут тент. Дракон говорит снисходительно:
– Другие спицы нужны. Можешь взять с моего старого велосипеда…
Ах, дорогой ты мой дракончик, как у тебя все прекрасно просто, ты ведь видишь цветные сны!..
В саду я долго улыбаюсь и извинялось за невысокое качество заячьих ушей, пытаясь смягчить воспитательницу. Она строго спросила:
– А белые колготки и рубашку на утренник принесли?
– Я не знала, что будет утренник. Сережа сказал мне только что, – заблеяла я робко.
А воспитательница сказала:
– Ваш ребенок будет чувствовать себя ущемленным… – и ушла, не прощаясь.
Я повернулась к дракону и спросила:
– Ребенок, ты себя будешь чувствовать ущемленным?
– Нет, не буду, – засмеялся добрый надувной дракон.
– Я тебя, Котенок, очень люблю…
Спасибо тебе, дракон, ты и сам не знаешь, как это для меня важно. Я шла по исхлестанному дождем бульвару и думала о том, что мне в последнее время как-то уж слишком остро стало не хватать человеческой любви. Не знаю почему – может быть, возраст сказывается?…
В гастрономе на углу давали свежие сосиски. Хорошо было бы взять кило, да куда же их тащить сейчас – я ведь ушла из дома на сутки.
– Какую?
Дракон катится по лестнице пушистым шаром и тонко голосит:
Не плачь, девчонка, пройдут дожди,
Солдат вернется, ты только жди…
На улице резиновый ветер упруго подхватывает нас и не дает раскрыть мой распрекрасный складной японский зонт, спицы цепляются друг за друга, вот-вот прорвут тент. Дракон говорит снисходительно:
– Другие спицы нужны. Можешь взять с моего старого велосипеда…
Ах, дорогой ты мой дракончик, как у тебя все прекрасно просто, ты ведь видишь цветные сны!..
В саду я долго улыбаюсь и извинялось за невысокое качество заячьих ушей, пытаясь смягчить воспитательницу. Она строго спросила:
– А белые колготки и рубашку на утренник принесли?
– Я не знала, что будет утренник. Сережа сказал мне только что, – заблеяла я робко.
А воспитательница сказала:
– Ваш ребенок будет чувствовать себя ущемленным… – и ушла, не прощаясь.
Я повернулась к дракону и спросила:
– Ребенок, ты себя будешь чувствовать ущемленным?
– Нет, не буду, – засмеялся добрый надувной дракон.
– Я тебя, Котенок, очень люблю…
Спасибо тебе, дракон, ты и сам не знаешь, как это для меня важно. Я шла по исхлестанному дождем бульвару и думала о том, что мне в последнее время как-то уж слишком остро стало не хватать человеческой любви. Не знаю почему – может быть, возраст сказывается?…
В гастрономе на углу давали свежие сосиски. Хорошо было бы взять кило, да куда же их тащить сейчас – я ведь ушла из дома на сутки.