JК
Барон в юбке :: Рязанов Павел Александрович
Страница: 125 из 158Ты найди его, ладно?
Прикорнув у меня на плече и пригревшись, она пробормотала, уже вовсю зевая:
– А еще она сказала, у него надо эту, как ее, вассальную клятву, вот, заблать - он тогда снова целовеком станет.
Ошутив на лбу прикосновение чьей-то прохладной ладони, я открыл глаза. Надо мной склонилось озабоченное и встревоженное лицо леди Миоры:
– Лан Ассил, что с вами? Вам плохо? Вы кричали во сне…
* * *
Начальник форта Зеелгур, семидесятилетний легат Четвертого, Его Императорского Величества Отдельного Кримлийского Легиона - его высокоблагородие Мирчек Такеши Хирамону, с кислым видом взирал с бревенчатой стены старенького укрепления на стоящих внизу ходоков.
Вновь прибредшие к нему со своими бедами, выборные старосты из непомерно разросшегося под стенами фортеции лагеря фронтирских беженцев, просили его все о том же, а он опять не знал, что им ответить.
Человек, от слова которого всего парой месяцев ранее зависели судьбы практически всех жителей провинции, нежданно оказался такой же беспомощной жертвой обстоятельств, как и пришедшие просить его покровительства оборванцы.
Еще сегодня утром, до разговора с прибывшими из Беербаля - самого большого города провинции Кримлия, фуражирами, он считал себя хозяином положения, а теперь ему оставалось лишь, сохраняя лицо, передать страшную весть искавшим его защиты людям.
Прикорнув у меня на плече и пригревшись, она пробормотала, уже вовсю зевая:
– А еще она сказала, у него надо эту, как ее, вассальную клятву, вот, заблать - он тогда снова целовеком станет.
Ошутив на лбу прикосновение чьей-то прохладной ладони, я открыл глаза. Надо мной склонилось озабоченное и встревоженное лицо леди Миоры:
– Лан Ассил, что с вами? Вам плохо? Вы кричали во сне…
* * *
Начальник форта Зеелгур, семидесятилетний легат Четвертого, Его Императорского Величества Отдельного Кримлийского Легиона - его высокоблагородие Мирчек Такеши Хирамону, с кислым видом взирал с бревенчатой стены старенького укрепления на стоящих внизу ходоков.
Вновь прибредшие к нему со своими бедами, выборные старосты из непомерно разросшегося под стенами фортеции лагеря фронтирских беженцев, просили его все о том же, а он опять не знал, что им ответить.
Человек, от слова которого всего парой месяцев ранее зависели судьбы практически всех жителей провинции, нежданно оказался такой же беспомощной жертвой обстоятельств, как и пришедшие просить его покровительства оборванцы.
Еще сегодня утром, до разговора с прибывшими из Беербаля - самого большого города провинции Кримлия, фуражирами, он считал себя хозяином положения, а теперь ему оставалось лишь, сохраняя лицо, передать страшную весть искавшим его защиты людям.