JК
Башня. Коллегия. :: Уилсон Колин
Страница: 77 из 324Любопытно, что караульный все еще находился внутри будки, так что смена была вне его поля зрения; тем не менее, он, не выходя наружу, сознавал другого паука, идущего сейчас по проспекту навстречу Белой башне.
Углубившись еще раз, Найл уяснил, в чем здесь суть.
Смена, приближаясь, пробуждала в общей пульсации дополнительные импульсы помельче, внося определенную разрозненность в целостный ритм.
Теперь терять время было нельзя.
Уже окончательно рассвело, и дальше медлить опасно.
Найл неслышно спустился по лестнице, оттуда под мост.
Вода начиналась в паре метров ниже тропки, где он провел ночь.
В реку полого спускался глинистый берег шириной локтей в шесть. Найл скинул сандалии – те, что привез из Диры, – и засунул их в карманы безразмерной рубахи. Затем спустился по каменному откосу, а оттуда прямо на глину.
Она была жесткой, ступни практически не оставляли следов. Спустя секунду он медленно спустился в воду.
Здесь была уже не глина, а слякоть, вязкая, неприятно скользкая.
Найл, непривычный ходить вброд, тревожно застыл.
Ступни с каждым шагом всасывались в слякоть чуть ли не по колено. Какое-то небольшое юркое существо шмыгнуло под ногами; сердце испуганно екнуло. Найл остановился, унимая биение сердца.
До него дошло – и как раньше-то не подумал! – что наступил уже белый день, и его кто угодно может увидеть с берега, а чем дольше перебираться вброд, тем вернее обнаружат.
На миг появился соблазн возвратиться и, пока стемнеет, переждать в этой нише под мостом.
Углубившись еще раз, Найл уяснил, в чем здесь суть.
Смена, приближаясь, пробуждала в общей пульсации дополнительные импульсы помельче, внося определенную разрозненность в целостный ритм.
Теперь терять время было нельзя.
Уже окончательно рассвело, и дальше медлить опасно.
Найл неслышно спустился по лестнице, оттуда под мост.
Вода начиналась в паре метров ниже тропки, где он провел ночь.
В реку полого спускался глинистый берег шириной локтей в шесть. Найл скинул сандалии – те, что привез из Диры, – и засунул их в карманы безразмерной рубахи. Затем спустился по каменному откосу, а оттуда прямо на глину.
Она была жесткой, ступни практически не оставляли следов. Спустя секунду он медленно спустился в воду.
Здесь была уже не глина, а слякоть, вязкая, неприятно скользкая.
Найл, непривычный ходить вброд, тревожно застыл.
Ступни с каждым шагом всасывались в слякоть чуть ли не по колено. Какое-то небольшое юркое существо шмыгнуло под ногами; сердце испуганно екнуло. Найл остановился, унимая биение сердца.
До него дошло – и как раньше-то не подумал! – что наступил уже белый день, и его кто угодно может увидеть с берега, а чем дольше перебираться вброд, тем вернее обнаружат.
На миг появился соблазн возвратиться и, пока стемнеет, переждать в этой нише под мостом.